— Ну! Скажем, чтоб шел в ментовку — что медали героям там выдают…
Так — зубоскаля и смеясь — они поравнялись с домом Стаса и, свернув с проезжей части, оказались перед самой скамейкой… конечно, это был Стас! Расставив ноги, он сидел на скамейке, откинувшись, чуть завалившись набок, и голова его при этом безвольно свешивалась на грудь, — Стас спал…
— Ну, бля… хорошо устроился! — хмыкнул Валерка, весело глядя на Стаса. — Мы его там ищем — "где наш друг? куда он делся?" — а он уже здесь… уже отдыхает — на свежем воздухе… Стас! — Валерка потряс Стаса за плечо. — Стасик…
Голова Стаса — коротко стриженная и оттого круглая, словно мячик — безвольно колыхнулась из стороны в сторону, но сам Стас при этом не издал ни звука — не замычал, как это нередко делают пьяные, когда их начинают будить, не стал отмахиваться-отбиваться.
.
— Полный вырубон, — констатировал Валерка.
Наклонившись над Стасом, он снова потряс его за плечо, уже сильнее и энергичнее, но результат был тот же — "в жопу пьяный" Стас никак не реагировал на внешний раздражитель, пребывал в бессознательном состоянии.
— Ну, и что будем делать? — Кирилл перевёл взгляд со Стаса на Валерку.
— А фиг его знает… Стас, ёбаный в рот! Стасик… — Валерка затряс Стаса изо всей силы. — Стас, бля… слышишь? Стасик…
Всё было тщетно, — Стас, податливо дёргаясь из стороны в сторону, никак не реагировал на Валеркины усилия разбудить его, и Валерка, оставляя Стаса в покое — говоря:
— Бесполезно, — полез в карман за сигаретами.
Они закурили.
— Эх, Стасик, Стасик… — выдыхая сигаретный дым — глядя на ещё больше склонившегося, безучастного сидящего на скамейке Стаса, Валерка дурашливо покачал головой. — Сидишь здесь, как беспризорник… как самый последний, бля, лох. И хорошо, что мимо шли мы, твои друзья… А если б не мы с Кириллом… если б не мы сейчас шли мимо, а шли бы какие-нибудь извращенцы? Стас, ты представляешь, что было бы?!
Кирилл, слушая Валерку, тихо рассмеялся. Было действительно смешно: Валерка, явно подражая кому-то — копируя чью-то интонацию, говорил рассудительно и оттого неопровержимо веско, напрямую обращаясь к Стасу, который — по причине полного отключения — слышать его никаким образом не мог… с таким же успехом можно было отсчитывать телеграфный столб, объясняя ему, что он не там, не так и вообще не в то время стоит, — впечатление было б такое же. Впрочем, последнюю фразу — "Стас, ты представляешь, что было бы?!" — Валерка произнес с таким пафосом, что даже столб… даже столб, наверное, отозвался бы!
— Ну, и что… что было бы? — подыгрывая Валерке, тихо засмеялся Кирилл.
— А то! — Валерка, весело подмигнув Кириллу, вновь посмотрел на Стаса. — Стасик, ты слышишь? Ни хуя ты не слышишь. А зря, между прочим… зря не слышишь! Видя, в каком ты сейчас состоянии, они…
— Извращенцы… — перебивая Валерку, вставил своё слово — уточнил — Кирилл.
— Да, извращенцы… они, гнусные гоблины! — кивнул Валерка. — Так вот, Станислав Витальевич, я продолжаю: видя, в каком ты сейчас состоянии, они, эти самые извращенцы, не растерялись бы… наоборот: пользуясь моментом, они не стали б тебя будить, а вмиг увели бы, утащили б тебя, нашего друга, в тёмное-тёмное место, и там… там — в тёмном-претёмном месте — они, эти гнусные извращенцы, без труда и прочих усилий, не видя никакого сопротивления с твоей стороны, тут же стянули бы с тебя штаны, поставили бы тебя, ничего не понимающего, на четыре кости…