Меня начало трясти от вожделения, я притянул девочку к себе, взяв ее одной рукой за талию, а другую запустив ей между ног. На этот раз ее щелка была вся мокрая и я стал водить по ней указательным пальцем. Она сдвинула бедра и уперлась лбом мне в грудь, ловя ртом воздух с каждым движением моего пальца. Потом опять схватилась за мой член и начала неуклюже дергать свой кулачок. Минут через пять Ками уже приглушенно хныкала и с остервенением работала рукой, словно желая отомстить за причиненное ей удовольствие.
Я закрыл глаза, чтобы все остальные чувства обострились, и всё вдруг ухнуло куда-то вниз, как на вираже американских горок. Потом подумал, а что если кто не дай бог услышит это безобразие и придет посмотреть. Свободной рукой я закрыл замок на двери и открыл кран. Зашумела вода, заглушая какофонию звуков: хлюпанье, пыхтение и постанывания.
Но нас с Ками это не спасло: минут через пять я с ужасом услышал, как кто-то дергает ручку двери. Потом голос Роксаны громко позвал: Мила! Это была катастрофа. На секунду мы застыли в обьятиях друг друга. Ками затряслась всем телом, да и у меня сердце в пятки ушло. Наконец, я взял себя в руки, сделал ей знак: Тссс. и закрыл кран.
— Тетя Роксана, Камиллы здесь нет. — Сказал я уверенным тоном, но в конце голос предательски сорвался.
— А где она?
— Может, в моей комнате.
Послышались удаляющиеся шаги — действовать надо было быстро — я поднял с пола трусы девочки, всучил ей, молниеносно открыл дверь, выглянул из ванной, открыл дверь в туалет, потом схватил Ками за руку и буквально втолкнул ее туда, и только успел захлопнуть свою дверь, как услышал шаги и следующии разговор:
— Ты што уснула тут штоли?
— Ма-ам, закрой, у меня понос… — Оригинально и остроумно.
— Давай спать, понос у нее… — Ворчливым голосом.
Когда цыганка удалилась, я натянул штаны и вылез из укрытия. Камилла уже гремела стаканами на кухне и я пошел туда. Увидев меня, она открыла рот — что-то сказать, но я, подчиняясь внезапному импульсу, схватил ее — одной рукой за шею, другой — за попу, и поцеловал взасос. Пару секунд она сопротивлялась и отталкивала меня, но потом как-то обмякла и даже стала водить туда-сюда язычком в моем рту, подражая мне. Тем временем я запустил левую руку в трусики маленького цыганенка и стал мять ее попку. Это быстро надоело и я отправил свой средний палец на исследование обоих ее дырочек.
Видимо, я ослабил хватку — Ками в момент выскользнула и бегом пошлепала к себе в комнату. А я попил и пошел спать, теребя в трусах свой намучившийся член.
Одна мысль меня беспокоила, пока я засыпал: а если цыганка что-нибудь заподозрила?..
ГЛАВА 4
Утро было противное: гребаное солнце светило прямо в окно, в комнате было душно, все тело ломило как после тяжелой работы. И еще было какое-то ощущение нереальности того, что произошло ночью, смешанное с дурацким чувством вины. Я умылся и поел в одиночестве, а потом пошел в большую комнату. Камилла вешала постиранное белье на балконе, а больше дома никого похоже не было.
— Привет, Ками, а где твоя мама?
— Доброе утро, Роксана поехала смотреть дом, сказала — вернется к обеду.
Я задумчиво почесал голову — странно, что девочка называет мать по имени. А Ками продолжала вешать мокрую простыню на веревку, у нее это плохо получалось, строптивая спальная принадлежность все сваливалась вниз. Ками вытягивалась на носочках, поправляя ее, и так как на ней была только белая футболка, из под нее показывались кружевные трусики с потертым рисунком. Они сбились в середину, оголяя более светлую кожу на правой булочке ее попы. Мне вдруг захотелось лизнуть этот светлый островок на ее смуглом теле, вместо этого я спросил:
— А она ни о чем не догадалась?
— Кто? Мать-то? Нее, она глупая — когда я первый раз покурила, она подумала, что я возле костра сидела! — Девочка заливисто рассмеялась.
Второй раз за время нашего знакомства я слышал ее смех, звонкий и заразительный, в этот момент меня особенно привлекали ее глаза — два черных дъявольских уголька, они манили своим блеском.
— Ты чё на меня пялишься, как будто сожрешь щас — сказала она, широко улыбаясь.
— Ты делала это раньше? — Я резко сменил тему, а Камилла заметно смутилась.
— С мальчиком — нет. Я видела это в порнухе у Соньки, моей подруги, и еще мы… ну… целовали друг-дружку туда…
— Ты трахалась со своей подругой!?
— Да нет, только поцеловала ее… э-э письку, а она мою… но мне было совсем неприятно, даже противно.
— А со мной тебе тоже было противно? — Я взял Ками за подбородок двумя пальцами, чтобы она посмотрела мне в глаза, и ласково улыбнулся.
— Нет, конечно… наверное… я не знаю, я первый раз…
— Кончила?
— Как это?
— Ну, это когда тело как судорогой сводит — только от удовольствия.
— Нет, не кончила, просто было очень горячо и щекотно. А девочки кончают как и мальчики?
— Также, только у нас потом из члена льется сперма, цвирк-цвирк и все.
— Фу-у, как гадко…
— И совсем не гадко — могу показать, если хочешь… — Черт меня дернул это спросить — у Ками глаза загорелись, она аж подпрыгнула от радости, и быстро-быстро закивала, пока я не передумал.
— Только ты должна мне помочь, ну, как вчера, понимаешь?
— Ладно…
Я уселся на холодный балконный пол, Ками села напротив.
— Сними трусики. — Попросил я.
— Это зачем еще?
— Чтобы помочь моему маленькому другу… блин, чтоб возбудился я быстрее. — Я схитрил, конечно, — у меня стоял, как постовой, просто очень уж хотелось поглазеть на ее ромашку.
Похоже моя цыганочка повелась на уловку, или просто приняла правила игры. Камилла стянула трусы, завалившись на спину, и у меня перед носом мелькнула ее щелка, скрытая припухлыми и красноватыми большими губками. Вот она уже сидит на корточках, сведя ножки вместе и смотрит внимательно на меня — теперь моя очередь. Я стянул штаны вместе с трусами и достал член, помяв его немного сам, я наклонился назад, отдавая свою игрушку во владение малышки — та с удивлением на лице осторожно взяла его в руки, как в первый раз. Сначала Ками дурачилась, то оттянет крайнюю плоть, освобождая блестящую красную головку, то яички другой рукой потянет. Потом вдруг придвинулась поближе, раздвинула ноги, и наклонившись к моему пенису, схватилась за него обеими руками. Ками сперва сдавила его довольно сильно, а затем стала толкать вверх-вниз. От такого обращения член стал жестким как палка, а по всему моему телу стали разливаться теплые зудящие волны, начинающиеся где-то внизу живота.
*****
Я придвинулся к Ками и стал стягивать с нее футболку. Вынужденная оторваться от своего интересного занятия, девочка нервно скинула свою последнюю одежду и снова схватилась за член, теперь уже одной рукой. Секунду или две я любовался телом моей маленькой шоколадки, потом стал гладить ее спину, ее попочку, ее ножки. Ее кожа была бархатной, а ее тельце — упругим и еще горячим-горячим. На лбу молдаваночки появилось несколько капель пота, а мой хер в ее руке захлюпал и зачвакал — от всех этих впечатлений я потерял контроль над собой и чуть не кончил. Я прямо чувствовал как накатывающий оргазм скопился где-то внутри. Чтобы отвлечься, я провел правой рукой по щеке Камиллы, перебрал пальцами ее губы и как бы между делом аккуратно засунул ей в рот свой мизинец. Ее теплый и мягкий ротик на мгновение похитил мой палец, пососал его как леденец и вернул назад, уже мокрый и скользкий. Пока слюна на нем не обсохла, я сунул эту руку девочке между ног и дотронулся до ее нежной складочки. С ее письки чуть не капало! Большим пальцем я начал натирать ее бороздку, отчего Ками приподняла попу и стала нервно сводить бедра, а я слюнявым мизинцем смазал ее последнюю дырочку. Глубже, чем на фалангу, цыганочка меня в свой анус не пустила. Но и этого хватило, чтобы у меня окончательно снесло башню.
Молниеносно левой рукой хватаю свободную руку Камиллы, складываю ее ладошку лодочкой и держу около головки. Да-а-а… орга-а-азззммм… Первый залп спермы выстреливает ей на живот, остальное льется в дрожащую ладошку, и через край. Ясен пень, два месяца воздержания не хрен собачий, так-то.
— Ух ты, какая горячая. — Услышал я сквозь какую-то белую пелену.
Лицо Ками горело румянцем, она лихорадочно стряхнула сперму из ладони в стоящий рядом цветочный горшок и придвинулась ко мне, обвив мою спину руками. Моя рука была у нее между ног; помедлив пару секунд, я снова стал двигать пальцами по ее скользкой письке. Чертовка вытерла мокрую от спермы ладонь об мою спину, а мне было плевать — я был занят: Ками приблизила свое лицо к моему и мы уперлись лбами, она дышала неровно, шумными рваными выдохами; каждый раз как она выдыхала, я вдыхал — я ловил ее дыхание.
Я упер указательный палец правой руки в то место, где должен был находиться ее клитор, нащупал жилку и начал надавливать с разной силой, чтоб она как бы каталась по косточке под моими пальцами. Для Камиллы это стало последней каплей — она прижалась ко мне всем телом, шумно выдохнула и стала поскуливать и подергиваться в такт движения моего пальца. Не знаю сколько это продолжалось, две-три минуты наверное, потом тело девочки расслабилось, а дыхание стало ровнее.
Я взял ее на руки и поднялся — легкая как пушинка, Ками словно обмякла у меня на руках. Она обняла меня за шею и поцеловала пока я нес ее на кровать. Я положил ее на родительский диван и пошел в душ. В дверях я обернулся — это было очень красиво: маленькое смуглое тело на большой белой простыне. Ее глаза блестели, как будто она собиралась заплакать: — Я кончила?
— Да, моя малышка. — Показалось, что кто-то произнес это за меня.
В душе я мастурбировал, не знаю зачем, наверное пытаясь взять все от этого дня, потом долго лежал в ванной, до тех пор пока не пришла Роксана. Надеюсь, что она не застала Ками в том виде, как я ее оставил на кровати. До поздней ночи мы с Камиллой не обмолвились ни словом. А ночью…