— А это что? — спросила Лида.
— Наркотик, — ответила Анна. — Берут сок мака, разводят спиртом и принимают внутрь по нескольку капель.
— Зачем?
— Для сна. Как обезболивающее. А в больших дозах — для видений. Наверное, это и довело нашу Варвару Тимофеевну до сумасшедшего дома. А, скорее, было так — она смешала несколько зелий и все:
— Анна Ивановна, — спросила Лида. — Для чего все это нам?
— А вот для чего, — ответила Анна. — Когда-нибудь вы все окончите институт и столкнетесь с натуральной жизнью. Не с теми жалкими картинками в старых книжках, по которым вас обучали, а с настоящей, жесткой, а, иногда, жестокой, безжалостной жизнью, о которой вы не имеете никакого представления. Я после института была вроде вас, робела, краснела по пустякам при словах "роды, менструация" и еt cetera. И что же? Закончив институт, я вышла замуж. По любви. Он оказался порядочным человеком, но ждал от меня слишком многого в любви. Я вся была словно сосновое бревно с дыркой, из которой иногда текла смола. (Маша прыснула при этих словах) .
И через некоторое время поняла, что мой муж "ходит на сторону". К какой-то деревенской рябой девке, жившей на отшибе. Которая родила от него ребенка. Мы отдалились друг от друга, жили на разных половинах дома и неделями не встречались. А потом он дал мне развод: и женился на деревенской. А я, погоревав немного, пошла на Бестужевские курсы и решила узнать все о семье, женщинах и мужчинах. И узнала. И вот я здесь. Чтобы рассказать вам все, что знаю я. И что умею. И чтобы вы были счастливы. Да, и вот еще, чтобы вы больше не удивлялись обильным завтракам и обедам. Я — одна из самых богатых дам нашего города, и для меня досыта накормить трех девочек — сущий пустяк. Пока вопросов нет?
— Нет! — нестройно ответили девочки.
— Тогда пойдемте в класс. У нас будет урок анатомии.
В классе было тихо и пустынно. Девочки уселись было на привычные места, но классная дама усадила их вместе за один стол.
— Сначала я хотела бы узнать от вас, что вы знаете об отличиях в строении тела мужчины и женщины, — сказала Анна Ивановна. — Начнем с мужчины. Кто что знает? Наташа, прошу! Расскажи нам про мальчиков.
Наташа встала за партой и промолвила птичьим голоском:
— Мальчики кричат и дерутся.
Анна Ивановна сначала хотела рассмеяться, но потом досадливо закусила губу.
— И все? Лидия, пожалуйста!
Лида встала.
— Что Вы хотите услышать?
— Чем мальчики отличаются от девочек. Прошу к доске! Бери мел и рисуй!
— Ой, я не знаю:
— Но вы сегодня видели за забором:
— Я нарисую! — вскочила со своего места "отчаянная" Маша.
Она схватила мел и принялась рисовать на доске. Рисовала она плохо, и "мальчик" у нее получился, похожий на девочку широкими бедрами и длинными волосами. Правда, она изобразила между ног у этого мальчика здоровенный член до колен и яйца размеров с голову того же мальчика. Когда же она отошла в сторону, любуясь на свое произведение, девчонки прыснули в ладони, а Анна Ивановна заметила:
— Да, Маша, ты явно не Тициан! Придется рисовать с натуры. Натурщик, войдите!
По ее команде в класс вошел сторож. Обнаженный и отвратительный! Да, он обладал несомненными мужскими достоинствами немалой величины, но они сильно отличались от того, что сегодня видели девочки за забором. Сторож был пузат, кривоног и весь зарос кудрявым черным волосом. Его член был крив, и сильно загибался влево, а правое яйцо — заметно больше левого. По сравнению с ним "зазаборные" кадеты выглядели ангелами.
— Прямо сатир какой-то! — заметила "отчаянная" Маша.
— Ну что ты, Маша! — шепнула Анна Ивановна. — Он просто старый.
Сторож по-хозяйски уселся на стул и растопырил ноги.
— Девочки! — повысила голос классная дама. — Вам теперь все хорошо видно, так что рисуйте!
И только институтки приступили к рисованию, как в коридоре раздался пьяный женский голос:
— Семеныч! Проказник! Ты тут? Норкой побаловаться не хочешь?
— Норкой? Норкой? — зашептали девочки. — Может быть, Нюркой?
— Ну, что же Вы, Семенович, идите! — громко сказала Анна. — Вас дама ожидает!
Сторож, как-то боком, прикрывая руками срам, выбрался из класса. Девочки остались в некотором недоумении. Они только-только начали рисовать разные яйца и кривой член сторожа. Сеанс рисования с натуры, мягко говоря, не удался. Придется позвать мальчиков из кадетского корпуса, подумала классная дама, но это, пожалуй, завтра. А договориться с ними, пожалуй, надо сегодня. Прямо сейчас!
— Девочки, идите в столовую, а я посещу кадетский корпус.
Девочки согласно кивнули и побежали обедать, а Анна Ивановна вышла в сад и направилась к забору, сквозь который она с девочками наблюдала за развлечениями кадетов. В том месте Анна еще утром приметила лестницу, прислоненную к забору, темную от времени, но на вид достаточно прочную. Забравшись на нее, классная дама помахала в воздухе белым зонтиком, стараясь обратить на себя внимание. Разумеется, кадеты заметили этот условный знак. Двери распахнулись, и троица выскочила на балкон, поправляя панталоны. Неужели опять рукоблудили, подумала Анна, какие страстные мальчики. "Сейчас, сейчас! — крикнул старший кадет, ловко спрыгивая с балкона.
— Мадам, Вы снова почтили нас своим присутствием! — галантно произнес юноша, подбегая к забору и сгибаясь в поклоне.
— Нет ли у вас такой же лестницы? — спросила Анна Ивановна, оседлав забор, как амазонка лошадь.
— К сожалению, нет!
— Тогда я спрыгну!
И Анна спрыгнула прямо на юношу, который стоял, задрав голову, но успел отойти в сторону, и классная дама шлепнулась в высокую траву, застонав с деланной мукой в голосе, задрав юбки и картинно расставив ноги. Смежив веки, она думала: "А что этот юноша, окажет мне помощь или: ?". Оказалось, что или! Зашуршала материя, и Анна, приоткрыв глаза, с удивлением обнаружила, что кадет не только не убежал в здание корпуса за помощью, а по-прежнему стоит рядом и, сжав губы в линию, яростно онанирует восставший член! Не прошло и двух минут, как он запыхтел и выплеснул светлую струю прямо на лицо Анны!
— Ах, юноша, Вы меня обесчестили!
Хорошо еще, что не изнасиловал, подумала Анна, размазывая сперму по лицу. А еще, наверное, дворянин:
Кадет достал не очень чистый носовой платок и, как был со спущенными форменными брюками, принялся вытирать спуск с лица классной дамы.
— Извините, — пробурчал он, сконфузившись. — Не смог удержаться. Вы так соблазнительно лежали:
— Помогите мне сесть! — простонала Анна. — Вдруг у меня сотрясение мозга!