Услышав его ответ она неожиданно ощутила, как горячая волна изнутри наплывает на её половые органы. Всё там набухло. Клитор ощущал малейшее движение малых половых губ и отзывался на них легкими подрагиваниями. Эльвира нарочно незаметно поёрзала, чтобы испытать нежное скольжение… Она смотрела на залупленую сочащуюся головку племянника и смертельно хотела быстро сунуть руку под подол и несколькими движениями снять напряжение. Но делать этого было нельзя.
А тебе не приходило в голову, что надо вежливо попросить тётю помочь тебе, а не воображать всякие пошлости? — неожиданно мягко спросила она, ослабив хватку хуя и делая плавные возвратно-поступательные движения.
Тётя, пожалуйста, помоги мне, — неожиданно послушался он её.
Разве так просят, когда действительно чего-то хотят? — она продолжала рукой доить его.
Тётенька Элечка, пожалуйста, умоляю, помоги мне, я всё-всё для тебя сделаю…
Уже лучше… Ещё, попроси тётеньку, попроси.
Милая моя тётечка Элечка, пожалуйста, подрочи мой хуй, пожалуйста! — он уже терял контроль над собой и начал говорить запретные слова.
Проси, проси, грязный мальчишка, говори, что я делаю!
Тётя, ещё, ещё, пожалуйста… Дрочи мой хуй, мни мою залупу, потяни меня за яйца…
Неожиданно она остановилась, почувствовав, что волнообразные спазмы пробегающие по члену усиливаются предвещая скорый оргазм.
Ого, как мы просить умеем!
Пожалуйста, тётенька, — заныл Игорёк, весь напрягшись. — Ещё немножечко, прошу.
Значит, говоришь, очень просишь и всё сделаешь?
Да-да-да, — быстро закивал он.
Что, очень хочется сбрызнуть? Очень?
У Игоря уже не было сил отвечать, он мог только широко раскрытыми, полубезумными глазами умоляюще смотреть на неё.
Хорошо, ты сейчас кончишь. — сказала она хрипло и медленно. — Сейчас, ты встанешь на колени и в благодарность будешь целовать и лизать пальцы на моих ногах. Когда возьмешь в рот большой палец и начнёшь его обсасывать, я разрешаю тебе кончить. Ты слышишь, гаденыш, не раньше и не позже!
Племянник рухнул к её ногам, дрожащими руками обхватил одну ступню и со всхлипом втянул маленькие пальчики с аккуратными ноготками себе в рот. Его язык обежал вокруг мизинца, нырнул в ложбинку между мизинцем и безымянным, шустро заскользил дальше. Рот юноши переполнился слюной, будто он поглощал изысканное лакомство. Задница парня конвульсивно дёргалась, а всем своим видом он являл собой похотливое дикое животное. Эльвира не ожидала, что неожиданная задумка окажет такое действие на него, да и на саму её. Она жмурилась от чувственного удовольствия и своей безграничной власти над юным самцом.
Зубы, зубы убери, подлец! — вскрикнула она, когда он начал бешено сосать большой палец, не забывая руками нежно массировать ступню и пятку. — Соси, соси тётины пальчики, зверёныш! Кончай! Можно! Покажи мне, сколько спермы набралось за ночь!
Услышав разрешение племянник завыл, как волчонок, забился в судорогах на полу, выпустив ногу Эльвиры изо рта и начал выстреливать длинные сметанные струи из отверстия воспаленной головки. "Как много!" — подумала Эльвира. — "Просто ужас, как много!" — наблюдала она за последними стекающими жирными каплями и стремительно опадающим членом.
Игорь лежал неподвижно распластавшись на полу. "Не потерял ли он сознание?" Вдруг, обмякший член встрепенулся и выдал тугую желтоватую струю. Огорошенная Эльвира с любопытством смотрела: "Господи, он обоссался". Если б не резковатый запах, зрелище ей понравилось даже больше, чем оргазм мальчишки. "Почти, как кончает, только долго и дальше…" Стараясь не наступить на мокрое, она переступила через бесчувственного племянника и прошла к двери. На пороге она обернулась и встретилась с уже осмысленным его взглядом.
Я схожу к Тамаре Александровне, — многозначительно сказала она. — Когда вернусь, весь дом должен быть вылизан до блеска, и никаких посторонних запахов. Ты понял, зассанец?! — с этими словами, она преувеличенно поморщила свой острый носик и хлопнула дверью.
Игорь, весь дрожа, зашевелился и уселся на залитом полу. "Зассанец", — по его щекам потекли слёзы.
Дверь снова открылась и в образовавшуюся щель протиснулась голова тётки, но странное дело, теперь она улыбалась ему и улыбалась, как-то по-доброму, хотя и снисходительно.
Вот, оденешь, когда закончишь с уборкой и вымоешься, — хихикнув, она метко бросила на кровать злосчастные сетчатые колготки. — Будешь паинькой, не будешь трогать письку руками, приду, возможно разрешу тебе ещё "попросить".
Увидев, как осветилось лицо племянника и с каким вожделением он посматривает на шелковый клубок на кровати, она удовлетворенно улыбнулась и прикрыла дверь. Пора сходить к Тамаре и потребовать разъяснений…