На следующий день Мишке купили памперсы. Свои испачканные спермой трусы, он попросил Ольгу выбросить. Она поняла, что послужило причиной, приведшей в негодность Мишкино нижнее белье. Закрыв дверь, Ольга сняла одеяло с Мишки. Он стыдливо прикрывал свое хозяйство руками. Ольга помогла ему подняться с дивана. Надев на сына памперс, она выпрямилась, что бы помочь ему одеть халат и попала в Мишкины объятья. Сердце сладко кольнуло воспоминание. Но ей следовало быть суровой. Ольга дернулась. По Мишкиному лицу пробежала гримаса боли. Он тихонько закусил губу. "Отпусти меня!"-шепотом потребовала Ольга. Мишка отрицательно завертел головой. "Не отпущу! Пока не пообещаешь, что все будет, как прежде. Прости меня пожалуйста. Я хочу все вернуть, хочу любить тебя, как прежде. "-он старался быть искренним. Ольга посмотрела в Мишкины глаза.
Папы своего глаза. И рассказала Мишке историю своей любви и появления его на свет. И в этой истории были две девушки. И было простое больное эго, толкающее мужчину добиваться самоутверждения через постель с девушкой. Наивная, трогательная, по детски чистая любовь испачканная грязной похотью. Ольга рассказывала Мишке о всем, что пережила. О своем позоре, когда ее беременную прогнали вон. О слезах пролитых до и после рождения Мишки. Рассказывала спокойно. Это отболело, ушло. Мишка впервые узнал всю правду. Челюсти свело от ненависти к самому себе. Он такая же мразь, что и его отец! Он опустился на колени и положил голову маме на колени. Слов не было. Да и что сказать? Наконец он поднял голову с Ольгиных коленей и глядя ей в глаза сказал: "Я не хочу быть таким. Больше я тебе не солгу ни когда!" Ольгино сердце радостно вздрогнуло. Ее любовь, запретная, проклятая, была отдушиной для нее. Сколько лет она задыхалась в так называемых рамках приличия, которые не были приличны, а были тюрьмой. Как же хорошо снова вздохнуть полной грудью, ощутить себя любимой и желанной. И любить самой. До боли, до исступления! А через четыре дня у Мишки был день рождения.
Митя все еще жил на даче. Но должен был вернутся к холодам. А пока Ольга приготовила праздничный стол для Мишкиных друзей. Были и родители. Несмотря на несчастье, праздник получился на славу. Основной тост был: "За здоровье!" В этот вечер Ольга позволила себе лишнего. Она была весела, мила. Мишка еще не мог полноценно пользоваться правой рукой. Хлеб он мог взять, кусок колбасы выпадал из рук. И ложку с вилкой он тоже держать не мог. Ольга кормила его, демонстрируя всем, как она кормила маленького Мишку из ложечки. Мишка сидел и думал, что с удовольствием бы припал к маминой груди. Он вспомнил нежную кожу грудей, отвердевший сосок, с которым так приятно играть языком. Эту прекрасную выпуклость женского тела, воспетую многими поэтами. Ему захотелось, что бы все ушли, оставив его с мамой наедине. Ольга наклонилась к Мишке: "Что с тобой, сынок?" Мишка втянул в себя мамин запах. Какой то новый парфюм в сочетании с запахом алкоголя. Мишкин член стал пробуждаться, видимо привлеченный новым ароматом.
Уже поздним вечером, даже ночью, когда Антошкины глаза стали слипаться, гости стали расходиться. Вот закрылась дверь за последним гостем. Младший сын тихо спал на диване. Ольга и Мишка стояли в коридоре. Гости ушли и можно расслабиться. Мишка шагнул к маме и обнял ее. Ольга удивленно вскинула брови и уперлась сыну в грудь руками. "Откуда такое хамство, молодой человек. Или слово "мама" для вас уже ни чего не значит?"-полушутя спросила она, противясь Мишкиным попыткам поцеловать ее. Если бы не лишнее выпитое вино, то Ольга ни за что бы не позволила Мишке такой дерзости. Она еще была на него обиженна. Но сегодня она хотела чувствовать себя свободной, молодой, веселой. И будь, что будет! Мишка принял мамину игру. Он старался поцеловать ее, хотя бы раз. Губы, мамины губы, вот ключик к вратам неприступности.
Ольга уклонялась, вертела головой, всячески сопротивлялась, но… Их губы снова соединились. Мишка ощутил вкус маминых губ. Он скользнул ниже, целуя Ольгину шею. Она подняла голову, давая волю его губам. Еще ниже. Теперь Мишка целует плечи мамы. Сейчас он дотянется до ее груди… Ольга с трудом отрывает от себя сына. "Остановись, Мишка! Надо уложить Антошку спать. Посуду помыть, прибраться немного. А вот потом… "-произнесла Ольга, потихоньку приходя в себя. Пока мама разбирала постель младшему сыну, Мишка разбудил недовольного брата и отвел его в кровать. Ольга проворковала что то нежное Антошке и тот уснул. Они немного прибрали в квартире. Ольга сложила посуду на стол. Махнула рукой: "До завтра полежит. Не горит. Завтра выходной. " Она обмыла Мишку в ванной, вывела его в комнату и расстелив на полу постель, сказала: " Смотри не усни! Мой главный подарок впереди!" И как после такого уснуть? Ольга вышла из ванной обнаженной. Мишка залюбовался ее фигурой.
Ольга после размолвки потеряла аппетит и похудела. Ушли куда то килограммы ее тела. Нет она не стала похожей на девочку. Нет! Ее тело обрело зрелую грацию. Мягкость форм. И какой то аромат не то мыла, не то масла кружил голову. Ольга села на Мишку. Его член уже жаждал войти в мамино лоно. Ольга наклонилась к Мишке. _С днем рождения, Мишка. С днем рождения, мой милый. "-прошептала она, целуя сына в губы. Мишка обнимал маму своими покалеченными руками. Как жаль, что он не сможет гладить мамино тело. Не может прикоснутся к нему. Но он все наверстает! Непременно! Он забрасывает руки за голову. Так они не будут мешать маме. Ольга поднимается и садится Мишке на лицо. Его нос щекочут волосики маминой вагины. Но Мишка не хочет так. Он осторожно снимает маму с себя и положив ее на постель, раздвигает ей ноги.