— Ты знаешь, что там профилирующие предметы — математика и физика?
— У меня пятерки.
— Я знаю. Но этого может не хватить.
— Хватит.
— Через неделю — городская олимпиада. Не хочешь поучаствовать?
— Нет.
Вскоре Лиза закончила этот бессмысленный разговор. Размышляя, она поняла, что ее одинаково бесит равнодушие Ильи к математике как к предмету и к ней как к женщине. Если верить Сергиевской, то эти два чувства не просто взаимосвязаны, они — идентичны. Разговаривая с Ильей в пустом классе, Лиза с трудом сдерживалась, чтобы показательно не закинуть ногу на ногу, или расстегнуть две пуговицы блузки. Нет, так резко начинать было нельзя. Нужна была тонкая игра.
"В конце концов — у меня педагогический институт с отличием или кулинарный техникум?! Что я, какого-то сопливого вундеркинда не зацеплю?", — вдруг подумала она. Стоило попробовать: она ничего не теряла.
Илья сидел в среднем ряду, на четвертой парте, рядом с ближним к ее столу проходом. Однажды Лиза переставила тумбочку, которая обычно стояла у окна, с внутренней стороны от стола, снаружи. За счет этого с парты Староверова можно было видеть пространство под учительским столом. После чего она поняла, что без посторонней помощи не обойтись.
Она зашла к директрисе. Надежда сначала внимательно выслушала ее исповедь о попытках привлечь внимание ученика. Она задала ряд вопросов типа "Вы так пробовали? А вот так?", после чего вздохнула:
— Бывает и такое. Иногда даже для меня душа подростка — потемки. В узел завязываешься, а он — ноль внимания. На моих уроках этот Староверов уныл и безлик — твердая четверка, при этом ни слова лишнего. Память хорошая, зубрит, строчит как пулемет, но без чувства, без понимания… То, что он не видит в вас женщину, может объясняться сотней причин. Самые простые — он голубой. Или у него есть ну очень ревнивая девушка. Или его в детстве унижала рыжеволосая женщина, и с тех пор он испытывает неприязнь к женщинам с этим цветом волос. И так далее.
— Надежда Георгиевна… У меня к вам еще одна просьба. Не могли бы вы зайти в мой кабинет, когда освободитесь?
— Здесь этот вопрос решить нельзя?
— В том-то и дело.
— Ладно, зайду.
Лиза ждала директрису, проверяя тетрадки. Сергиевская заглянула часа через два.
— Вы не могли бы сесть вот сюда? — спросила Лиза.
— Кажется, я поняла, — улыбнулась Надежда, — Сами придумали?
Лиза смущенно кивнула.