Кабинет литературы; крашенные-перекрашенные столы, на которых стоят крест-накрест перевёрнутые вверх ножками стулья — по два стула на каждой столешнице; три громадных окна прикрывает старая тюль; на противоположной стене — поблекшие портреты классиков: Пушкин, Лермонтов, Гоголь, Некрасов… кто-то ещё, — всего портретов семь или восемь; классная доска, на которой написано число: "Двадцать первое", но стёрто написание месяца; над доской — планшет с написанными на нём словами "Человек — это звучит гордо! М. Горький"; вдоль противоположной стены стоят несколько застеклённых шкафов, набитых старыми книгами, учебниками, журналами, а также современными — непомерно толстыми — офисными папками; в классе много цветов.
АНТОН (смотрит на монитор телефона) . Уже девять минут прошло… может, он забил на тебя — вообще не придёт?
СЕРГЕЙ (откинувшись на спинку стула, сидит за учительским столом) . Придёт, бля… Какой смысл забивать на меня сегодня, если завтра он всё равно придёт в школу — и со мной здесь встретится… Подождём ещё немного. Придёт, никуда не денется!
АНТОН. А родаков твоих точно до вечера дома не будет?
СЕРГЕЙ. Тон, чего ты переживаешь? (Смеётся.) Ты уже тритий раз об этом спрашиваешь…
АНТОН (пожимает плечами) . Хуля мне переживать? Я вообще говорю… Кстати, посмотри… (смотрит сам) на второй портрет слева…
СЕРГЕЙ (вскидывает вверх глаза) . Ну? Лермонтов, кажется… и что? Убит на дуэли Дантесом… пиф-паф! (Смеётся.) Нах мне на него смотреть? Он что — твой родственник?
АНТОН. С какого, бля, хуя? Дантес на дуэли убил не Лермонтова, а Пушкина… а я говорю тебе про Лермонтова. Так вот… этот Лермонтов, между прочим, был голубым.
СЕРГЕЙ (переводит взгляд на АНТОНА) . В смысле?
АНТОН. В смысле — трахался с парнями.
СЕРГЕЙ (смотри недоверчиво) . Гонишь, бля! Он же этот… классик, бля… классик нашей поэзии! Я в прошлом году две "двойки" получил — за то, что не выучил его стих…
АНТОН (смеётся) . Кого ебут твои "двойки"! Классик он в литературе, а в личной, бля, жизни… в личной жизни он был голубым.
СЕРГЕЙ (смотрит на портрет) . Бля… настоящим? Ну, то есть, конкретным?
АНТОН. Ну, не абстрактным же!
СЕРГЕЙ. А ты, бля, всё это откуда знаешь? (Переводит взгляд на АНТОНА.)
АНТОН. В Интернете читал… (Смотрит на СЕРГЕЯ снисходительно — как человек, обладающий знанием, неведомым собеседнику.) И Дантес, бля, тоже… голубым был — тоже.
СЕРГЕЙ. Это тот, который его убил?
АНТОН. Который, бля, Пушкина убил.
СЕРГЕЙ (в замешательстве) . Так он что — с Лермонтовым трахался?
АНТОН (смеётся) . Ну, ты, Серый, чайник! Я тебе про Лермонтова сказал…
СЕРГЕЙ. Ну! А при чём здесь Дантес?
АНТОН. Про Дантеса ты, бля — "пиф-паф" — сказал, и я лишь добавил, что и он… он — тоже.
СЕРГЕЙ (после паузы) . Охуеть, бля! Одни голубые… (Смотрит на портреты классиков, невозмутимо взирающих на СЕРГЕЯ из своей вечности.) А хуля ж нам Тимофеевна про такое ни слова не говорила, когда мы учили их творчество? Всякую хуйню, бля, в уши втирала, а об этом — ни слова… две, бля, "двойки" получил!
АНТОН (смеётся) . Так она, может, сама об этом ни хуя не знает! Я искал реферат по истории — и случайно наткнулся… прикинь, сколько всего-разного мы не знаем!
СЕРГЕЙ. Ну! (Глядя на портреты, автоматически поправляет брюки между ногами.) Где, бля, Киря этот ходит? Ебло ему набью… Сколько мы уже ждём его?
АНТОН (смотрит на монитор телефона) . Тринадцать минут. Говорю тебе, он не придёт… он, бля, почувствовал, что ты ему хочешь… что именно хочешь ты ему предложить — и уже слинял, бля… домой слинял — однозначно!
Дверь открывается — в дверном проёме возникает КИРИЛЛ.
СЕРГЕЙ. Киря, бля! Охуел? Я сказал тебе: сразу после звонка… почему, бля, ждать заставляешь?
КИРИЛЛ. Класснуха пришла — задержала… (Направляется к столу, за которым сидит СЕРГЕЙ.) Только что отпустила…
СЕРГЕЙ. Вернись, бля… дверь за собой закрой!
КИРИЛЛ (возвращается — закрывает дверь) . Как отпустила — так я сразу сюда…
АНТОН. А чего она приходила?
КИРИЛЛ (смотрит на АНТОНА) . Да ну! Орала в очередной раз — пугала, что "двойки" в четверти будут… каждый раз — одно и то же.
АНТОН. Хуля они вас пугают? (Презрительно кривит губы.) Один хуй эти "двойки" они потом не ставят или сами же "тройками" прикрывают, чтоб статистику не портить — не расстраивать директрису… (Снисходительно смотрит на Кирилла.) А она, в свою очередь, не расстраивает начальников выше, а те, счастливые, рапортуют о стопроцентной успеваемости еще выше… а в результате мой дед, когда смотрит по ящику об успехах школьной реформы в ящике, начинает вести себя неадекватно — матерится, как сапожник. (Смеётся.)