Он уже был совершенно голый, с грозно торчавшим из-под нависающего живота членом. Я совершенно автоматически про себя отметил, что размерчик-то не сильно отличается от моего. Тетя Люда избавилась от белья и понуро ожидала дальнейших указаний. Мужик улегся на кровать, закинув руки за голову.
— Ну что стоишь? Иди, садись, покажи что умеешь… — указал он глазами на член.
Женщина медленно взобралась на него, направила орган в себя и начала опускаться. Мужик поморщился.
— Стой! Ты что, не чувствуешь? Больно же! Что у тебя там сухо так?
Он поискал взглядом племянника
— Ваха! Дай ей…
Молодой понял, о чем речь. Достав из кармана банку, он свинтил крышку и протянул тете Люде.
— Вазэлин!
Она обильно смазала покачивающийся перед ее лобком член, привстала и с опаской села на него вновь. На этот раз по небритой роже мужика разлилось блаженство. Тетя Люда, приподнимаясь в очередной раз, тоскливо посмотрела на нас с Лехой и тут же отвела взгляд. Мы во все глаза смотрели на нее, на колыхающиеся груди и исчезающий между губок член. Клитор тоже увеличился в размерах и терся о жилистый скользкий ствол. Молодой не мог отвести от этого глаз, заходил с разных сторон, приглядывался, причмокивал и вздыхал.
— Нэт, не так! — старшему что-то не понравилось. — Слезай!
Тетя Люда, словно не слыша, продолжала ритмично насаживаться. Не дождавшись, он выбрался из-под нее сам и слез на пол.
— Раком стань!
Женщина послушно встала на четвереньки поперек кровати. Мужик слегка похлопал ее по спине, требуя опуститься пониже. Чтобы оказаться на нужном уровне, ей пришлось сложиться вдвое. Оба интимных отверстия смотрели прямо на нас. Молодой аж застонал от такого зрелища. У нас с Лехой, помимо воли, тоже стояло. Мужик примерился, воткнул член и принялся трахать ее, энергично вращая тазом. Молодой, когда-то успевший достать свою елду и подрачивая, не выдержал.
— Дядя! — тронул он старшего — А можно мне тоже?
— Потом! После!
Он часто задышал, движения стали резче и глубже. Тетя Люда охала в такт им, и я подумал, что ей, наверное, несмотря ни на что, это нравится. Старый забормотал что-то по своему, прижался к женской заднице и замер. Я скосил глаза на Леху. Леха смотрел на это с приоткрытым ртом, одной рукой пошевеливая в штанах. Я поймал себя на том, что тоже поглаживаю себя, но сверху, через брюки.
Как только старший вытащил из Лехиной матери свое хозяйство, на его месте оказался молодой. Торопясь, он вбил в подготовленное родственником влагалище длинный тонкий член и принялся дергаться с невообразимой частотой. Мне на ум сразу пришел кролик. Дядя снисходительно смотрел на родственника, поглаживая свое орудие, почему-то ни капли не утратившее ни размеров, ни твердости. Молодой оказался не только шустрым, но и терпеливым. Или просто кончить у него почему-то не получалось. Старший, не дождавшись, еще раз смазал член вазелином и довольно грубо отодвинул молодого в сторону. Ваха зло глянул на дядьку, но спорить не стал. Да, решил я, сильны традиции на Кавказе… Я бы и отцу родному не уступил в такой ситуации.
Старший не спеша занял место позади пошевеливающей задом и постанывающей женщины, взял член двумя пальцами и направил его в верхнюю дырочку. Туда, как я точно знал, она не давала даже Лехе несмотря на его настойчивость. Пока не ожидающая подобного тетя Люда поняла, что происходит, член уже вошел довольно глубоко. Тут она дернулась, вскрикнула, но у мужиков и этот вариант был отработан. Молодой обхватил ее поперек туловища и дернул навстречу родственнику. Старший одновременно с этим качнулся вперед. В результате его член оказался по самые яйца в прямой кишке, а Лехина мать издала громкий вскрик и завыла.
— Ну чего ты орешь? — вопрошал молодой, продолжая удерживать ее и зажимая рот. — Первый раз что ли? Что? Правда первый? Ну мы же не знали… Ну извини… Как же ты так, до стольки лет дожила, а туда не пробовала…
Старый в это время плавными размашистыми движениями трахал поскуливающую женщину, не обращая внимания на всхлипы и слезы. Остановился он только один раз, да и то для того, чтобы получше смазать используемое отверстие. Нам с Лехой, из-за более открытого расположения этой дырочки, все было отлично видно. Член, растягивающий сфинктер между восхитительных белоснежных ягодиц, возбуждал неимоверно. Еще немного, и мы бы кинулись занимать очередь за этими двумя.
Молодой, убедившись в том, что женщина смирилась с происходящим и не пытается вырваться, отпустил ее.
— Дядя, я больше не могу! Я тоже хочу! — вновь начал он.
— Нэт!
— А ты скоро?
— Нэт!
— Но я щас хочу!
— Отстань! — терпение старшего кончилось. — Вон пацаны стоят, возьми себе одного!