— Во сколько же ты пришёл сынок? Я спать легла а тебя все не было. И я смотрю тебя на воду тянет, пил что ли у своего друга: ? — Спросила у меня мама, когда утром я пришёл на кухню попить воды, после выпитой вчера водки у Петровича, у меня был жуткий сушняк а во рту словно "кошки насрали".
— Да поздно мам, еле успел на последний троллейбус. У Витьки небольшой сабантуй был и мы с ребятами посидели за столом. Ведь в армию скоро, вот и гульнули немного. Да и у тебя мамуль видок не важный, тоже перебрала у подруги: ? — ответил я матери, смотря на её опухшие и помятое лицо. Валя сидела за столом и пила крепкий кофе, мать никогда не похмелялась а вместо алкоголя с бодуна пила кофе, который на неё действовал отрезвляюще.
— Ох уж эта Люба, не хотела я водку пить так уговорила зараза, да ещё с шампанским намешала, теперь голова болит: — мать скривила губы, дуя на горячий обжигающий кофе и оставив недопитую кружку на столе, встала и потянулась к пачке " гламура" лежавшего на подоконнике. А я глядя на Валю честно охуел от её прикида, мать была в халате но не в привычном красном и длинным до пят а в коротком цветном байковым. Халат был с пояском, но поясок этот то ли не был совсем застегнут то ли развязался. Но когда Валя встала со стула и подошла к окну за сигаретами я увидел что под коротким байковым халатом на матери была одета ещё и "ночнушка" но какая?
Валя была в ночнушке но не в той в белой с розами по краям а в чёрной шелковой, короткой оголяющей её белые ляжки и с глубоким кружевным декольте в котором было видно часть её полуотвислых белых сисяр. Зрелище было настолько возбуждающие что я так и застыл с зажигалкой в руке собираясь дать матери прикурить но напрочь забыл это сделать, пялясь во всю на её ляжки а на них были видны, свежие едва заметные синяки, оставленные чьим-то пальцами. Но Петрович который вчера ебал мою маму у себя на тахте, не мог это сделать как я сам видел что он не держал Валю за ляжки, а просто тупо дрючил её лёжа в " миссионерской " позе. Но если эти отметины на нежных белых маминых ляжках оставил не мой бригадир, то тогда кто?
Подумал я стоя перед полуголой мамашей c зажигалкой в руке. Вероятно синяки ей наставил один из гостей на именнинах у подруги, на которого Валя и потратила исчезнувший из её сумки презерватив. Вот же сучка бесстыжия, стоит перед сыном и без стеснения демонстрирует отметины на ляжках, поставленных ей вчера, когда её ебли у подруги в укромном уголке. А может она про них и не знает, встала одела халат и пошла на кухню не смотрясь в зеркало?
— Ну что я так и буду стоять с сигаретой? Прикурить то мне дай Костя: — мать с усмешкой смотрела на меня, держа в вытянутой руке сигарету а другой запахнула халат, заметив мой взгляд на свои голые ляжки.
— Да ты бы не курила Михайловна после кофе, ведь вредно для сердца, пить крепкий кофе и курить сигарету: — сказал я матери давая ей прикурить от её же зажигалки.
— Да знаю сынок что вредно, но что поделать я не могу жить без кофе и сигарет. А если я курить брошу то растолстею и у меня вырастет живот. Я и так не могу на пляже появиться из за своего животика.: — Валя затянулась сигаретой и выпустила дым из своих красиво накрашенных губ в открытую форточку.
— Да ладно мам, у тебя такой животик классный, сексуальный, что я думаю тебе не стоит его стесняться.: — сказал я матери и было хотел её обнять за живот но Валя перехватила мою руку и мягко отвела в сторону.
— У Лены животик будешь гладить завтра сынок. Приходи ко мне на работу я тебя с ней познакомлю. А мой живот не твоих рук дело… — улыбнулась Валя, скользнув наглым взглядом по моему стояку в трусах, затушила сигарету в пепельнице, подошла к столу и стала стоя пить горячий кофе, взяв кружку двумя руками, дуя на неё скривив губы. Поскольку руки у матери были заняты, то халат на ней опять распахнулся и моему любопытному взору, предстала короткая шелковая чёрная ночная рубашка, одетая на теле матери под халатом.
— А у Лены что такой же животик как у тебя Михайловна: ? — я зашёл к пьющей кофе Вале со спины и смело обнял мать за живот, слегка поглаживая его ладонями через шёлковую ночнушку. Смелость мне придали слова Вали когда она вчера говорила Петровичу, что она чуть не дала родному сыну когда тот её обнимал и прижимался членом к её попе. Сейчас я делал тоже самое что и вчера, как бы шутя обнимал мать за живот и прижимался стояком в трусах к её жопе под халатом.