— Костя, что это за наглость с твоей стороны. Я смотрю ты совсем обнаглел, мать лапаешь. А если я отцу расскажу, он тебя так отделает ремнем, что на жопе сидеть неделю не будешь.: — сказала мне Валя и поддала задом мой стояк, все произошло против её воли интуитивно, мать почувствовала что ей в туз, упирается большой член и машинально поддала его попкой по привычке насаживаясь на член мужчины.
— Да я шутя мам, а ты отцу сразу жаловаться…? — я отошёл от матери, опасаясь что она меня долбанет кружкой которую держала в руках. И не напрасно, Валя вырвалась из моих объятий и повернувшись ко мне, плеснула горячим кофе из кружки, лицо у матери было злым и красным от злости. Я вовремя увернулся и горячий напиток который эта блядь Валя целила мне в грудь, задел только плечо.
— Пошёл вон в свою комнату щенок… . — заорала мать и вслед мне полетела кружка с недопитым кофе, но она ударилась уже в закрытую мной дверь и разлетелась на куски. Вот же сука Валя, но ничего ты у меня сегодня блядь запоешь по другому когда я приду к тебе на работу и принесу твои ссаные трусы и фотографии на которых ты сосешь хуй у чужого мужика. Посмотрим что ты на это скажешь сучка? Думал я зайдя к себе в комнату и потирая обоженное горячим кофе плечо. Ожога не было, ведь мать пила не кипяток, да я и не думал чтобы у неё хватило ума облить сына кипятком? У меня на правом плече было красное пятно от горячей воды, которое пока я одевался прошло.
— Сними рубашку, дай я посмотрю не обожгла я тебя. Довел мать до такого состояния что она тебя сопляка чуть не прибила кружкой: — Валя зашла на кухню вслед за мной, но уже была одета в блузку и юбку, на ногах у матери были все те же лакированные чёрные туфли и светлые чулки под юбкой. Она что на работу пояс с чулками одела, подумал я мысленно раздевая мать и вспоминая голую Валю на квартире у Петровича, когда она щеголяла в этих же чулках пристегнутых к широкому белому поясу на животе.
— Да нет мам не обожгла, так только щипет немного… — сказал я матери снимая перед ней рубашку. Плечо у меня только слегка покраснело но не щипало как я нарочно сказал матери.
— Ой ну и хорошо, а то я сама испугалась что со злости сына обожгла.: — Валя смочила ватку в подсолнечном масле и протерла мне красное пятно на плече. На лице у матери уже был нанесен красивый макияж и она благоухала духами. Не иначе как на встречу с молодым парнем накрасилась, ведь по договору с Петровичем, к ней в обед на работу должен был прийти парень недавно пришедший из армии и показать моей матери её трусы с розочками, условный знак что его послал к ней Петрович. Ну а дальше Валя, планировала снять с него " пробу" прямо на работе у себя в рентген — кабинете. Вот и оделась и накрасилась моя мать как шлюха, чтобы соблазнить молодого самца.
— Больше так не делай Костя. Я отцу ничего не расскажу про этот случай. Но если ещё раз распутишь руки, не обижайся я все доложу мужу и он тебя излупит и очень сильно: — Валя отошла от меня и ушла к себе в комнату, виляя на ходу пухлой жопой под юбкой, мать была в туфлях на высоком каблуке и ягодицы её попки, прямо играли при ходьбе. Хотя юбка у Вали была не та короткая джинсовая с бахромой в которой она ходила на порево к Петровичу. Сейчас на ней одета обычная чёрная юбка ниже колен, как ни как Валентина Михайловна врач и на работу в больницу должна одеваться соответственно. Но даже строгая чёрная юбка не могла скрыть Валиных прелестей, которые так и перли у неё под одеждой.
— Пойду по раньше на работу. Нужно ещё снимки рентгеновские проверить, вчера не успела. Завтрак я не готовила, найдешь что-нибудь перекусить в холодильнике. И не ходи больше к Витьке, с ним ты точно сопьёшся Костя и вместо армии, попадешь в тюрьму… — мать вышла из спальни с чёрной кожаной сумкой на плече, в которой внутри в отдельном кармашке на молнии, лежала пачка презервативов, перетянутая чёрной канцелярской резинкой.
— Хорошо мам не пойду, ты права у него точно сопьёшся. Я лучше дома после работы буду сидеть… — сказал я вслед уходящей матери. Валя остановилась в дверях и окинула меня взглядом своих наглых карих глаз. Глаза у моей матери были накрашены а ресницы подведены чёрной тушью. Мать ничего не сказала только как то странно посмотрела на меня и пройдясь как бы внезначай взглядом по ширинке моих джинс в которых был заметен выпирающий бугор, вышла на лестничную клетку и закокала каблуками по кафельному полу спускаясь в подъезд.