— Придёшь сегодня после занятий в школьный сад, я проверю, — повернулся и пошёл обратно вверх по лестнице.
Я, как робот, развернулся и неуклюже побежал вниз и только перед входом в класс до меня дошло — Вадик развернулся и пошёл обратно после встречи со мной, значит, он шёл именно ко мне, другой цели у него не было. Его тоже волновала предстоящая встреча! Это открытие окрылило меня, и последний урок пролетел незаметно, хотя и так же бестолково.
После уроков я сделал вид, что вожусь с портфелем и дождавшись, когда уйдёт последний ученик, ринулся за школу. Там рядом со спортплощадкой располагался небольшой сад, в котором организационными усилиями биологички были высажены яблони, вишни, груши, всякие малины-крыжовники и прочие кусты. Садик был обнесён невысоким заборчиком, вовсю зеленел и прекрасно закрывал обзор из окон школы, выходящих на внутренний дворик. Стояла весна, поэтому опасаться появления школьников, крадущих ещё незрелые, но уже бесплатные, да к тому же запретные плоды, не приходилось. Я углубился в сад.
Обзор из-за деревьев и кустов был ограничен, поэтому я не сразу убедился, что один в саду. Отогнав мысль, что надо мной просто пошутили, я принялся расхаживать на небольшом пятачке между кустами, ожидая Вадика. Сердце колотилось, ладошки были влажные, я страшно волновался, и чтобы чем-то себя успокоить, наклонился над кустом смородины, заставляя себя рассматривать какого-то клопа.
— Вот так и стой! — внезапно услышал я.
Я чуть было не подпрыгнул от неожиданности, но тут же вернулся в прежнее положение, потому что узнал голос Вадика.
— Ты сделал, как я сказал? — спросил он.
— Да, — пролепетал я.
— Не слышу, говори громче.
— Да, — повторил я громче, но стараясь не слишком возвышать голос. Вадика это утверждение, видимо, не удовлетворило.
— Покажи! — потребовал он.
Конечно, где-то в глубине души я ожидал подобного, дело не могло кончиться по-другому, но гнал эту мысль от себя, трусливо надеясь, что как-то обойдётся. Я замер в нерешительности.
— Ну, давай уже! — подстегнул меня Вадик.
Не меняя позы, медленно, негнущимися пальцами я расстегнул ремень, расстегнул ширинку и неуклюже приспустил брючки чуть ниже середины попки.
— Ниже! — приказал Вадик, и я опустил брючки ещё, открывая его взору свою круглую, покрытую нежным пушком попку, подтянувшиеся вверх от волнения и лёгкого ветерка яички и начинающий набухать членик. Послышался шелест Вадикиных шагов и его рука легла на мою попку, заставив меня вздрогнуть. Прикосновение было таким тёплым, а в поглаживании чувствовалось столько нежности, что членик мой моментально взлетел к животу, в котором разливалась томительная волна, а глаза непроизвольно закрылись. Я судорожно выдохнул.