— Так я коньяк не пью глотками а смакую.
— Сказать раньше не мог? Я видела как пацаны водку пьют, думала что и коньяк так можно. Все кишки обожгло.
— Дезинфекция.
— Угу. А зачем ты сказал стюардессам, что я твоя дочь?
— А кем мне тебя назвать? Любовницей, подругой? По прилету меня арестуют за совращение несовершеннолетней.
Вика несколько секунд обдумывала сказанное, потом кивнула головой:
— Вообще-то правильно. Прости, не подумала.
Появилась стюардесса и поставила подносы с едой на выдвинутые столики.
— Еще коньяк? — улыбнулась она.
— Спасибо. Я думаю, что достаточно. Вика, тебе ничего не надо? Сок, минералку?
Повернул голову и посмотрел на соседку. Черт, как женщины меняют свое выражение лица. Еще мгновение назад дал бы голову на отсечение, что взгляд девушки был жестким и острым как сталь хорошего клинка. Но ее глаза сейчас излучали легкую невинность и доброту.
— Минералку, пожалуйста.
Стюардесса кивнула и через минуту принесла бокал с минеральной водой.
Обед прошел не спеша в непринужденной беседе обо всем и ни о чем. Перелетная пташка убрала подносы. Я открыл скучную книгу и попытался почитать. Виктория смотрела в иллюминатор, но выпитый коньяк дал о себе знать и ее голова начала клониться. Я опустил кресло в горизонтальное положение, закрыл шторку иллюминатора, что бы свет не беспокоил маленькую принцессу и накрыл одеялом. Виктория подтянула к себе ноги и свернулась в клубочек. Свет в салоне потушили. Я попытался еще почитать, но мысли были где-то далеко и так далеко, что о их существовании можно забыть. Тихо подошла стюардесса.
— Коньяк, вино. Прохладительные напитки?
Я глазами показал на соседние кресла. Сам встал и пересел к иллюминатору. Девушка подошла и встала рядом.
— Принесите коньяк, пожалуйста и если вас не затруднит налейте себе и присядьте рядом. Не с кем поговорить. Скучно.
Не делая резких движений, засунул в кармашек ее блузки сто евро. Почувствовал под пальцами упругую плоть ее груди. Стюардесса кивнула, улыбнулась и бесшумно исчезла. Появилась также тихо. Подала мне бокал с коньяком, сама присела рядом с бокалом белого вина.
— Спит? -участливо поинтересовалась молодая женщина.
Ее юбка оголилась, открыв красивый изгиб бедра. Тонкий аромат духов возбуждал не хуже открытой на пару пуговиц белой блузки
— Да, уснула. Молодому организму хватает немного коньяка, чтобы уйти в нирвану.
— Она на вас не похожа.
— В мать пошла. — Здесь я сказал истинную правду. — Предугадывая ваш следующий вопрос, сообщу что с женой мы в разводе.
Стюардесса улыбнулась. Ее глаза блеснули в темноте.
— Вам наверное одиноко.
— Бывает. Но я как-то привык.
— Привыкли к одиночеству? Это не могу понять. Одиночество не свойственно человеку.
— Не свойственно, -согласился я, -но привычка есть привычка. А изменять их, дурная примета.
— И вы сами готовите обед, гладите рубашки?
— У женщин зачастую неправильное мнение о мужчинах. НОРМАЛЬНЫХ мужчинах. Мы по своей натуре любим чистоту, порядок и вкусно покушать. Неужели только женщины способны доставить такое удовольствие нашему брату? Мы сами это можем, когда приспичит. А когда это становится обязанностью, то входит уже в категорию привычки. Я даже не обращаю на это внимание.
Пригубил коньяк. Молодая женщина согласна кивнула головой. Потом она поставила бокал с вином на выдвижную полку и ее мягкие губы коснулись моих. Ее правая рука стала поглаживать мою грудь и расстегивать пуговица рубашки. Губы были сочные, сладкие от вина, нежные и чувственные. Справившись с рубашкой, ее рука скользнула к ширинке и погладила через ткань уже напряженный член. Я зык молодой женщины гулял в моем рту. Она часто задышала и сжала ладонью мою затвердевшую мышцу.
— Пошли. — стюардесса встала.
Я поставил бокал с недопитым коньяком на стол и пошел за ней. Только закрылась дверь туалета, как со стоном она бросилась на меня и впилась губами в мой рот. Ее похоть передалась мне в одну секунду. Мои руки уже сорвали ее блузку и расстегнули застежку лифчика. Сжал ладонями ее грудь. Вновь услышал ее стон. Справившись с ремнем и расстегнув молнию, женщина присела и мой член погрузился в ее красивый рот. Она с огромным упоением ласкала член, облизывала его, руками поглаживала мошонку, заглатывала, сосала.
Руками я взял ее голову и силой воткнул член, проникая глубоко в ее горло. Удержал ее на несколько секунд, а потом рывком поднял ее и впился в губы. Она выгнулась всем телом навстречу мне. Я развернул ее спиной к себе и задрал юбку. Трусиков под ними не было. Но ее влагалище уже было мокрым. Приставил головку к дырочки и резко вошел в податливую плоть. Ее губы раскрылись и член во шел в жаркую глубину ее тела. Стюардесса выгнулась, и сжав губы застонала. Она отдавалась сексу как в последний раз. Темпераментно и упоенно. Повернул немного ее голову коснулся приоткрытых губ. Что бы не кончить преждевременно, остановился, сжал левой рукой ее грудь. Вытащил скользкий от смазки член и прижался к восхитительной попке. Женщина подалась назад. Чуть приподняв член приставил его к коричневому колечку ануса и надавил. Молодая женщина дернулась, но я уже двумя руками схватил ее бедра и стал входить в упругое тело.
— Нет, только не туда. — приглушенно застонала она.
Но я уже не слушал. Все глубже и глубже проникал в ее прямую кишку. Кольцо сфинктера плотно сжала член, придавая поистину наслаждение неземное. И вот он погрузился до конца. Женщина прислушивалась к свои ощущениям. Пальцем дотронулся до ее набухшего клитора и погладил его. Ее ноги обмякли и я стал делать поступательные движения. Не торопясь со вкусом и расстановкой. Если попкой моя новая любовница и пользовалась то не так часто. Поэтому внутри нее было горячо и узко.
Только не останавливайся, прошу, не останавливайся -прошептала она