Худой, угловатый, жутко стесняющийся и от того нарочито развязный, с восторженно наивным взгля-дом, он производил трогательное впечатление.
— Кирюша, — обратилась она к своему, как тогда говорили, "ухажеру" , — ты не будешь ревновать, если я приглашу на танец его? — и она кивнула головой в угол. — А то жалко парня, весь вечер сиднем сидит.
— Нашлась жалельщица! — Недовольно рыкнул Киря, но присмотревшись, хохотнул, — Чот тебя на малоле-ток потянуло, старушка! А вообще-то давай, мне все равно пока не хочется, хоть поржем!
Из кресла Толика пришлось почти силой вытаскивать. Крайне стесняясь, он старался держаться на пионерском расстоянии, но выпитое вино толкало Зою на провокацию. Она плотнее прижалась к нему и принялась нашептывать ему в самое ухо: — "Что это вы весь вечер так пристально меня разглядываете молодой человек? У меня что — платье задралось?"
— Нет, — ответил тот, непроизвольно поежившись, жаркий шепот вызвал пробежку мурашек по спине, — И вовсе я на тебя не смотрю!
— Ой, врешь, Толик, я ведь все вижу! Уж не влюбился ли? Ты смотри, я коварная, завлеку да и брошу!
— Это еще кто кого бросит! — С вызовом, но отчаянно краснея, пробурчал Толик. И тут же его руки до это-го спокойно покоившиеся на Зоиной талии, начали передвигаться на ягодицы.
— Эй, эй! Скромнее надо быть, молодой человек. Какой ты горячий!
Толик испуганно вернул руки в исходное состояние.
— Твоя смелость мне нравится, — Меж тем мурлыкала Зоя, — но вот тот дядя может не одобрить такого поведения, и твоему организму может нанести ущерб.
— Да ну! — Толик злобно зыркнул на Кирилла, — Ничего он мне не сделает!
И то правда, — подумала Зоя, её спутник как раз вливал в себя стакан, абсолютно отрешившись от ок-ружающего. — Вот гад, опять нажрется! Опять ночь на смарку! Она уже стала забывать, когда её в по-следний раз качественно любили. Ведь не деревянная, иной раз так подступит, хоть на стену лезь. Права была подруга говорившая, — Пока не найдешь хорошего ёбаря — лучше не начинать! Да только как его искать не начиная?! Вот и приходиться порой "рукодельем" заниматься. Да только не тот смак: Ни чем не заменишь крепкие руки на грудях, этот острый запах разгоряченного тела, этот поршень врывающийся в тебя и с каждым качком все выше уносящий тебя на небо.
Сначала ей казалось — вот оно! Нашла! Кирилл был нежен и напорист, 3, а то и 4 раза за ночь возносил её на вершину, оттягивая изливание, позволял ей кончить. Но со временем как-то охладел, хорошо если один раз у неё получалось кончить, а то и вовсе: Он быстренько кончал, целовал её в щеку, и со словами- "Извини малыш, умотался" , заваливался спать. Сначала она его жалела — И учиться и рабо-тать тяжело, но со временем неудовлетворенность все сильнее давили на психику. Спасалась только мастурбацией.
Тем временем музыка закончилась. Анатолий, как истинный кавалер, проводил её к дивану.
— Смотри-ка, — пьяно хохотнул Кирилл, обращаясь к сидевшим рядом друзьям, — Молодежь-то всех наших девок отобьет, пока мы тут с вами квасим.
— А ведь может быть! — Злобно подумала Зоя, — лучше уж с ним, чем с такой пьяной свиньей!
Спать укладывались вповалку, кто где. Вернее где остались места не занятые ранее упившимися друзьями. Так как Кирилл возлежал возле батареи, не подавая признаков жизни, Лиза предложила Зое лечь с ней в еще свободной детской. Там стояла тахта Толика и раскладной диван. Хотя обе были изрядно захмелевшие, разложить и застелить диван удалось, не разбудив мальчика, уже сладко со-певшего. Зою слегка мутило.
— Лиза, я приму душ? А то с утра помирать буду.
— Погоди, я тебе свою ночнушку дам, не в одежде же тебе спать! Да и голой не ляжешь, вдруг Толька раньше проснется! Она пьяно хихикнула, — Во, зрелище будет.
— Зрелище будет, когда я в твою ночнуху влезу! — Зою начал разбирать смех. Лиза была метр восемьде-сят четыре, и весила за девяносто, что изрядно превышало размеры подруги.
— Все лучше, чем ничего, — Лиза махнула рукой, — иди, я все принесу.
К счастью ванна была пуста, никто не улёгся в ней спать. А ведь сучалось. Стоя под горячими, хлестки-ми струями, Зоя гладила тело, так истосковавшееся по ласке. В мозгу проносились фантазии одна дру-гой смелее. Правая рука прошлась по лобку, не останавливаясь, оттягивая момент, позволяя фантази-ям проявиться ярче. Дыхание участилось. Мужчины в её видениях овладевали ею и поодиночке и ско-пом, унижая и боготворя, но алкоголь притуплял эмоции и все картины были тусклые, выцветшие. Пальцы уже безостановочно теребили клитор, порой ныряя в глубину влагалища, левая рука мяла грудь, но добраться до вершины так и не удавалось. Вся неудовлетворенность, вся злость, переплави-лись в обиду и Зоя, опустившись на дно ванны, разревелась.