— Детки мои, что случилось?
— Рози, милая, — плача сказала Берта, — мы с Акселем решили: И вот теперь мне так больно, и столько крови!
— Так, Аксель, марш в ванную, вымой свой причиндал. Милая, покажи мне твою писечку!
Рози взяла из шкафа гигиенические салфетки, подняла Берте ноги, вытерла все кровопотеки, тщательно протерла ей губки:
— Берти, у тебя там все в полном порядке. Конечно, Аксель порвал тебе твою пленочку, это больно, но ничего, терпи, ты же женщина! Всем больно в первый раз, у все кровь, ну, что ж, так мы, женщины устроены. Ты же не плачешь, когда у тебя месячные! — и она легонько чмокнула ее в верхушку ее писечки.
Вошел Аксель. Рози сказала:
— Берти, два-три дня не приходи, пусть у тебя там все хорошо заживет. Когда придешь, сразу иди ко мне, мы все с тобой проверим. Ты не успела еще Акселя отсосать? Так отсоси сейчас, а то он будет тут страдать. Видишь, как у него стоит!
Берта взяла в рот и принялась сосать.
— Подожди, ¬- сказала Рози, — попробуй вот так!
Она взяла член Акселя к себе в руку и в рот, и что-то показала Берте, Аксель не понял, что она там показывала, но после этого у Берты стало получаться значительно лучше. Рози подождала, пока он кончит, и с улыбкой сказала:
— Ну вот, и молодцы. Берта, беги домой, а то он к тебе опять приставать будет. Запомни — приходи через два-три дня, не раньше, и сразу — ко мне!
Вечером Рози постучала в спальню Генриетты. Та уже переоделась ко сну в легкую ночную сорочку, и лежала в постели, читая книгу.
— Вы позволите, госпожа?
— Да, Рози, конечно, садись вот здесь.
— Я хотела рассказать вам о нашем мальчике.
И Рози подробно рассказала ей о событиях последних дней, связанных с Акселем и Бертой. Подробно и с улыбкой описала сегодняшний день.
— Так что, у него теперь опыт инициации девушки? — тоже улыбнулась Генриетта.
— Да, теперь-то он точно знает, как это делать.
Генриетта грустно помолчала. Вырос, вырос сын. А она сама? Неужто постарела?
— Рози: Скажи, Рози, а я еще могу нравиться, ну, как женщина?
— Да что вы, госпожа! Вы такая красивая! Мне бы такую грудь, как у вас!
— Грудь? Ты думаешь? ¬¬¬- Она сняла сорочку и покачала свои большие груди. — А почему-то никто из мужчин на нее не смотрит.
— Смотрят наверняка. Просто, скорее всего думают, что такая роскошная женщина не для них.
— Рози, можно тебя попросить: Покажи мне, какая ты?
Рози понимающе улыбнулась, она уже давно поняла возможность такого. Медленно разделась, тщательно сложив одежду, и стала напротив, раздвинув ноги.
О, Рози! — прошептала Генриетта и протянула к ней руки.
Рози скользнула к ней в постель, они крепко обнялись и слились в сладком поцелуе. Рози спустилась чуть ниже и припала к грудям Генриетты, обсасывая и обцеловывая их полностью, а в особенности крупные коричневые соски. Пролезла рукой ей между ног и обнаружила, что там уже совершенно мокро. Тогда спустилась вниз, раскрыла мохнатенькую писечку, раздвинула волоски и припала языком и губами к пылающей вульве.
— Я тоже хочу тебя! ¬- простонала Генриетта, и Рози развернулась над ней, прижавшись своей писькой к ее губам и не переставая вылизывать и дразнить пальцами ее письку. Когда Генриетта забилась под ней в сладких конвульсиях, она развернулась к ней, положила ладони ей на груди и стала ласково целовать ее лицо и плечи.
— Ты придешь ко мне еще?
— Приду, госпожа.
— Прошу тебя, в такие минуты не называй меня госпожой. "Генриетта" и "на ты"!
— Приду, милая Генриетта! Ты такая сладкая! Ты только позови меня, когда захочешь!
— Приходи, я даже побреюсь, как ты!
Рози засмеялась, поцеловала ее соски, промежность, и губы:
— Мне нужно идти. Наверное, после сегодняшнего и наш мальчик меня захочет.
Генриетта засмеялась.
— Иди! Поспи с ним завтра допоздна, я тебя утром звать не буду. Дай только, теперь я тебя туда поцелую! — и приложилась несколько раз губами к ее промежности. — О, как она у тебя чудно пахнет!
В гостиной Рози встретила Акселя, тот бросился к ней:
— Рози, ты была у мамы? Что-то произошло?
— Ничего не произошло. Я отчитывалась за месяц по хозяйству!
Аксель замялся:
— Ты не могла бы: Ну, со мной побыть?
— Переспать с тобой? — засмеялась она. — Ну ладно, ладно. Завтра у меня поздний подъем, радуйся. Сейчас возьму чистые трусики на завтра и приду к тебе.