— Ты видел, как ее сколбасило с этой медира… тьфу… медитации? — спросил меня Вовка, когда мы вышли с ним из подъезда, — Неужели все из-за этой фигни?
Вовка многозначительно потряс зажатой в руке бумагой.
— А может картинка тут ни причем, может она сама по себе чокнутая баба, — ответил я ему скептически, — небось слыхал, что есть болезнь такая, когда женщине охота со всеми подряд трахаться…
— Ну хорошо, пусть она больная, — возразил мне Вован, — но у меня тоже глюки порнушные были, когда я на эту вот хрень таращился! Значит все-таки она на людей как то действует!
— Может и действует, а может и нет… — продолжил я сомневаться, — глюки глюками, но чтоб вот так вот на мужиков бросаться… даже не знаю.
— А давай еще на ком-нибудь проверим? — предложил Вовка, — На какой-нибудь бабе!
— На какой? — усмехнулся я в ответ.
— Ну в школу это дело не понесешь, в случай чего скандала не оберешься, — рассуждал в слух мой приятель, — Остается только мамаша твоя… или моя.
У меня перхватило дыхание от самой мысли сделать из моей мамы какую-то нимфоманку.
— Ты чего, совсем ослаб на голову! — резко отозвался я на Вовкины слова.
— Да ладно, чего ты взъелся, — начал успокаивать меня приятель, — мы только посмотрим что будет и все, в конце концов, наверное это проходит быстро, не может быть, что б из-за какого-то рисунка на всю жизнь крыша съехала. А так, ну посмотрит она на картинку, ну возбудится, но не побежит же на улицу мужиков искать… Давай так, кидаем монету, если орел, то к твоей мамаше отправляемся, если решка — к моей, идет?
Сказав это, Вовка достал из кармана пятачок. Я стоял и заворожено смотрел на то, как он хочет кинуть жребий и невольно представлял свою мать на месте хозяйки квартиры, где мы только что были. Мой член почему-то от этих мыслей стал набухать, как набухал совсем недавно, в тот момент, когда я в своих грезах стягивал трусы с той женщины.
Вдруг из-за угла выскочил паренек в иностранной кепке-бейсболке. Это был Шурик из 6А, он был на год младше нас и мы постоянно трясли с него мелочь, поэтому увидев меня и Вована, он поспешил было ретироваться, однако мой друг успел заорать на него:
— А ну стоять, падла! Иди сюда!
Это подействовало на парня отрезвляюще, так как он знал, что если он не подчиниться, то потом ему может быть значительно хуже. Он развернулся и, опустив голову, медленно поплелся в нашу сторону.
— Все, жребий отменяется, — шепнул мне Вовка, — нашлась кандидатура для эксперимента.
— Слышь ты, придурок, — обратился он к Шурику, — хочешь, мы тебя больше на счетчик ставить не будем?
— И от других наших пацанов будем тебя отмазывать, — добавил я.
Шурик насторожился, он, разумеется, хотел, чтобы мы оставили его в покое, но он еще не знал, что от него за это потребуется.
— Короче, смотри, — продолжил Вован, — у тебя сейчас кто дома?
— Мамка, — робко ответил Шурик.
— А батя где? — спросил мой приятель.
— В ночную ушел на завод.
— Класс! То, что доктор прописал! — обрадовался Вовка, — тут дело такое: сейчас мы пойдем к тебе, как бы в гости, а ты попросишь свою мамашу долго смотреть вот на эту картинку, наврешь, что типа в школе задали или еще чего.
— А зачем вам это? — резонно спросил Шурик.
— Не твое собачье дело, ничего страшного с твоей моман не случиться, ты понял?!
Шурик испуганно кивнул, состроив жалостную физиономию…