Вечером Мара открыла дверь собственным ключом, тихо вошла в прихожую. На вешалке уже висели старенькое пальто и шапка Тани Дудиной, а сама она лежала на диване, утыканная иголками, как еж. Вовка высунулся с кухни, поманил рукой. Маара вошла, плотно прикрыв дверь.
– Много пропустила?
– Только начала. Ты садись, чаю наливай. Бутерброды бери и слушай. А ты, Ир, начни сначала.
– Хорошо. Значит, зашла я в медпункт, говорю медсестре, так мол и так, боюсь я менструаций, начнутся ночью, кровь пойдет, а я крови боюсь. Медсестра достала схемы, развесила на стенах, начала объяснять, откуда, что берется. Потом попросила раздеться, а я говорю, холодно у вас. А она халат расстегивает, что ты, говорит, жарко. А у самой под халатом ничего. Она-тетка сисястая, зрелая, под животом волос дикий лес. Возбудилась я слегка. А она с меня трусы сдернула, усадила в кресло зубоврачебное, велела ноги закинуть за поручни. На руки перчатки надела, одну руку мне засунула, другой себе клитор теребит. Стул подвинула поближе.
Вижу, тетка страдает, никак кончить не может. Я оргазм изобразила, за нее взялась. За сиськи подергала, клитор полизала, а потом соски ей защемила, клитор закусила, она и кончила. Бурно, надо сказать. Халат запахнула, а по ногам все течет. Я ей опять про менструации, а она говорит, что у вас в классе у некоторых девочек уже есть. У Тани, например, у нее спроси. Я дурочкой прикинулась, спросила, у нее волосы на лобке, как у меня. Тетка засмеялась, опять халат расстегнула, на себе показывает, что у Тани волос больше, чем у нее. Я говорю, как же так, мы же в школу вместе поступали. А она: "На вид ей лет шестнадцать-восемнадцать, а по росту и по уму вы – ровесницы". На том и разошлись. Да я ей еще двадцать рублей дала, чтобы Тане передала при случае, а она возьми, да и ляпни, если что, она их Таниному отцу отдаст, часто заходит, мол, общие интересы объединяют: пизда и профессия. Я тут же: "Он что, врач?" Она:
– Да что ты! Санитар в неврологии! Но ебет не хуже врача! Только треск стоит!
– Вот такая история! – закончила Ирка.
– Мать честная! – вскричал Вовка. – Давно пора иголки вытаскивать!
Он побежал в гостиную, где аккуратно вывинтил иголки из Таниного тела и сложил их в коробочку.
– А Ирка сейчас придет косметику снимать!
Пришла Ирка с большим куском ваты, хорошо смочила из большой стеклянной фляги и начала стирать косметику с Таниных щек. Косметика сходила вместе с прыщами!
– Вовка! – яростно зашептала Ирка на ухо Вовке. – Так не бывает! Это обман! Пойдем на кухню, обсудим.
– Ирка, снимай все, но аккуратно, кожу не повреди. А ты, Таня, полежи пять минут после акупунктуры. Так надо. А я на кухню, свежего чайку заварю.
И накрыл Таню байковым одеялом.
Но едва Ирка пришла на кухню, щелкнула входная дверь. Тройка "дознавателей" метнулась в гостиную, где стоял пустой диван, а одеяло валялось на полу. Тани нигде не было. Даже очки лежали на столике рядом с запиской, видимо, написаной заранее.
– Ребята, вы хорошие. Я – тоже не плохая, поверьте. Я говорила ему, что обман все равно раскроется. Мы уезжаем. Не ищите нас. Ваша Таня. – прочел Вовка, а Ирка, помахав в воздухе какими-то тряпочками, объявила:
– Во как! Сбежала без лифчика и трусиков! Между прочим, наш подарок.
– Так, – сказал Вовка. – Это все надо запить и обсудить. Пошли на кухню.
А про себя подумал, жаль, но пизда у нее была знатная. Может, мне медсестрой заняться?
Переполнение
Вовка решил не откладывать свою идею в долгий ящик. На следующий день он заявился в медпункт, решительно спустил штаны и, показав медсестре на яйца, сказал:
– Болит. Тут.
Медсестра перестала писать, велела Вовке снять штаны совсем, усадила Вовку на зубоврачебное кресло и положить ноги на поручни. Затем присела у кресла на стул.
– Какое болит? Правое, левое?
– Оба.
– Как болит, колет, дергает?
– Как флюс. Словно раздувает.
Она взвесила на руке Вовкины яйца и сказала:
– Будем разряжать!
Вовкин член отреагировал мгновенно – дернувшись, привстал, а потом и вовсе выпрямился, покраснев. Головка открылась сама собой.
– Ого! – сказала медсестра. – Тем более.
– Скажите, тетя: , – начал было Вовка.
– Меня Лариса зовут.
– А по отчеству?
– Ивановна.
– Лариса Ивановна, – сказал Вовка. – Что вы хотите делать?
– Я хочу, чтобы ты, мальчик, разрядился.
– Меня Вовкой зовут. Как батарейка?
– Примерно. Только обещай мне, что ты, Вовка, кричать не будешь.
– А, что будет очень больно?
– Нет, ну что ты, скорее приятно.
– Тогда ладно. Разряжайте.
Лариса еще раз взвесила Вовкины яйца в руке и, тряхнув головой в белой шапочке, начала его разряжать. Сначала она очень нежно потискала оба яичка по одному (Вовкин член побурел и задергался в такт с пульсом, а головка стала цвета спелой сливы) , затем пальцем надавила куда-то между мошонкой и анусом. Ого, эта Лариса знает, что такое простата, подумал Вовка.
– Так. Еще не развита, – сказала она скорее для себя, чем для Вовки.
Ну и хорошо, подумал Вовка.
Потом Лариса надела резиновую перчатку, густо намазала ее вазелином и начала, еле касаясь, дрочить Вовкин член. Вовка схватил ее кулак своим и предложил ей куда более высокий темп.
– Ах, вот так даже? – удивилась Лариса и задрочила член на полном серьезе, сама понемногу возбуждаясь.
Но тут прозвонил звонок, и Вовка соскочил с кресла, надевая трусы и штаны.
– Мальчик, ты куда, – спросила раскрасневшаяся Лариса.
– На урок. А иначе Вам придется писать справку для Ольги Ильиничны о том, как полезно мальчикам "разряжать батарейки".
– Тогда, мальчик, иди, конечно.
– Я после уроков загляну еще?
– Конечно, Вова, заходи.
Вовка зашел. Без стука, как к себе домой. Лариса одной рукой что-то писала, а другой старательно шебуршила между ног. Вовка некоторое время смотрел на мастурбирующую медсестру, но решил навредничать и, не давая ей "кончить" , кашлянул в кулак. Лариса подняла на Вовку мутные глаза и медленно сказала:
– А это ты, мальчик? Подожди, я сейчас.
И начала бешено тереть рукой свою промежность. Потом ее кинуло к столу, потом – назад, на спинку стула. Стул затрещал, но не развалился, и мужественно держался, пока Лариса "кончала" , громко стеная и кусая губы. Держался и Вовка, хотя ему очень хотелось "подрочить" на тетю Ларису.
Она расстегнула халат и попросила Вовку потереть ей соски, "чтобы оргазм уходил медленно". Когда "оргазм ушел совсем" , Вовка решил пойти ва-банк.
– Лариса Ивановна, а у Вас парень есть?
– А ты хочешь предложить себя, мальчик?
– Нет, я хочу предложить Вам место, где Вы могли бы с ним: встречаться.
– Давай-ка, ухажер, ты проводишь меня домой, а дорогой поговорим.
Вовка довел ее до самой деревни, когда она сказала:
– Вот мой дом. Не очень-то повстречаешься с парнем, кода у тебя дома мама и две младшие сестры-школьницы. А твоя дача где?
– Напротив, через дорогу.
– Ну и холодина там наверно.