— Почитаю… — буркнула Наташка, не поднимая глаз.
— Позавтракаем, и идите на речку, искупайтесь, позагорайте. Я уже ополоснулась. Вода теплая, как молоко!
Тетя присела рядом с ней, обняла. А я стоял и думал: хорошо иметь такую союзницу.
Наташа потянулась губами к уху тети, что-то прошептала. Та, тоже на ушко, ответила. Наташа округлила глаза. По ее мимике, я догадался: речь идет о купальнике, точнее о полном его отсутствии в доме, среди тетиных вещей.
Здесь, конечно, можно было бы порассуждать, почему Наташка, приехав погостить к тете, не взяла купальника при наличии лета на дворе? Возможно, забрав ее на выходные из интерната для детей из отдаленных районов, — где она жила и в каникулы, проходя учебно-производственную практику, — отец не завез ее домой, а сразу доставил в лесничество деда. Вариантов много, но результат один — купальника не было.
— Тогда, я не пойду, — ответила Наташка вслух.
Ее взгляд на меня говорил: это я все испортил, и сам виноват. Что я испортил? В чем виноват? Но, резонно предположив, сейчас лучше не вмешиваться, я промолчал.
— Давайте сначала поедим, а потом и решим, как выходной провести, — ответила тетя.
За чаем, тетя снова вернулась к вопросу о пляже. Наташка грызла сушку и молчала, от чего еще больше походила на мышонка.
Наконец, как последний аргумент, тетя предложила пойти купаться всем вместе. Указывая на меня и называя "охламоном" , она сказала, что я не настолько провинился, чтобы запереть меня в доме на весь воскресный день. Что Наташке тоже позагорать не помешает, впереди целая неделя в душном интернате, а чтоб она меня не опасалась, тетя пойдет с нами.
Отложив недоеденную сушку, Наташка попыталась отнекаться, но тетя что-то ей шепнула и она согласилась. Быстро прибрав со стола, мы отправились к реке, — снова не закрыв калитки. Показывая, что ушли недалеко и скоро вернемся…
Не помню, писал ли, — дом деда стоял на пологом берегу реки. Чуть поодаль от мостика для постирушек, вниз по течению, полоскала в воде ветви раскидистая ива, за нее и завела тетя Наташку, велев мне располагаться с этой стороны. Об этом, видимо, тетя и шепнула Наташе: загорать будем отдельно.
Немного походив, покидав "блины" по воде, я снял трико — рубашку оставил в доме, и лег на песок в трусах.
Сегодня был не мой день, даже "блины" тонули на третьем или четвертом. Хотя нет, утро задалось, но вот дальше.
Я перевернулся на спину, оперся на руки подбородком, зажмурился, и тут меня осенило. Я не могу подглядывать, а как насчет подслушать? Интересно же, о чем тетя говорит с Наташкой.
Работая локтями и коленями, как партизан, я пополз под крону ивы, там не было солнца, но там я был к ним ближе всего и мог слышать их разговор.
— Лучше сними, Наташ. Песок здесь маркий, а они у тебя беленькие. Потом, желтые пятна не отстираются.
Говорила тетя. Я как-то сразу понял, говорила она о трусиках.
— Да! А он смотреть будет?!
— Глупая. Он за деревом… А если и посмотрит — так что? Ты сними и быстренько ложись. Вот, смотри…
Возникла пауза. Я не видел, но по шорохам, движениям и тихому восклицанию Наташки, тетя сняла халат и под ним — не стоило труда догадаться, ничего не было.
— Как хорошо! — проговорила тетя. — Давай, раздевайся.
— А если увидит? — не унималась Наташка.
В ее вопросах было больше желания услышать подтверждение своих предположений, чем чего-либо другого.
— Увидит, так подрочит… пусть… — ответила тетя.
Я замер. По молчанию с той стороны ивы, было ясно — растерялась и Наташка. Она хотела это услышать, но услышав, не знала, как среагировать. Тетя помогла:
— Никогда не видела, как мальчишки дрочат?
— Видела, — тихо произнесла Наташка. — Один раз… Мальчишка из интерната плавки в кабинке выжал и… Они всегда так делают?
— Всегда… Ладно, ложись…
Где-то минут пятнадцать с той стороны не было слышно ни звука. Я уже хотел выбраться из своего укромного места, все же там было не совсем удобно. Тень и, время от времени, с ивы на тело падали мелкие холодные капли.
Только я стал отползать, как услышал:
— Тетя?
— Да…
— А мальчишки это часто делают?
— Когда как… Иногда, и по три раза на дню.
— Три!
— У каждого разная потребность, своя. А если еще рядом такая красавица голышом спит…
— Он тоже делал!
— А тебе хотелось бы?
— Чего?
— Чтобы он сейчас на тебя смотрел и делал? Наташ, не красней. Я старше и больше знаю. Вернемся, дам тебе книгу сексопатолога Ходакова. Почитаешь. Мне ее девчонки из медицинского, — ты их знаешь, Вера с Таней, на день рождение подарили. Так там и про мальчишек и про девчонок о том написано.
— Про нас тоже?!
— Ты стесняешься, а врач в книге советует. И тебе и мне…
— Как советует?
— Очень просто, застоя в половых органах чтобы не было. У мальчишек разные неприятности тоже бываю, когда они долго не кончают. Так что пусть дрочат… Им на здоровье, а нам, женщинам, приятно. Может, позовем? Держим парня в ссылке!
Я лежал в непередаваемом состоянии, сердце мое билось гулко-гулко. Сейчас Наташка скажет "нет" , и все рухнет, надежды, мечты, выходные, — лето. А она молчала, молчала мучительно долго. За этот срок, я успел трижды попросить ее сказать "да" , и трижды поругать за предполагаемый отказ.
— Давай, сделаем так, — послышались слова тети, — я сейчас поплыву на тот берег, а ты его позовешь или сама к нему пойдешь…
— Нет, тетя! Одна, я боюсь…
— Ну, хватит подглядывать! — крикнула тетя. — Иди сюда…
Конечно, они меня не видели, тетя просто оборвала терзания Наташки меж колется и хочется. Я не стал терять времени…
*****
В ранней юности, когда все только-только открывается, познается, вопросы естествознания сменяют друг друга, теребят, не дают покоя, а тут самый, что не наесть, главный — как устроены девчонки? . . Данные о физиологически-противоположном, таком привлекательном, манящем человеке рядом, — за одной партой, в одном дворе, подъезде, но как бы за четкой гранью — девочка! — мальчишки собирают по крохам, где-то услышал, прочитал, случайно или намеренно увидел.
Мальчишкам и невдомек, что у девчонок тоже идет работа по изучению, а еще как помочь нам просверлить в разграничении полов дырки, проделать лазы. Девчонкам легче, они всегда крутятся около младших братьев, около старших тоже, но тут у них проблемы — отгоняют. Они изображают заботливых сестренок, помощниц матери, и в то же время досконально изучают нас.
Здесь природа схитрила, незаметно для девочек, ведя их любопытство в нужном направлении, она ненавязчиво готовит из них будущих мам. Цепляет на любопытство и ведет по предназначению.