За время нашего общения, я очень тактично, чтобы не вспугнуть, выяснял интересную для меня информацию. Даже узнал её адрес: это вышло случайно, когда Елена Сергеевна попросила меня на перемене сбегать и отксерокопировать паспорт для какой-то справки.
Вскоре настал черед переходить к активной фазе плана — приручению.
Прежде всего я сделал дубликат ключей моей физички. Благо сейчас копии делают почти мгновенно — я незаметно вытащил ключи из кармана её пальто, прогулял один урок, и сделал слепки. Ключи вернул до того, как Елена Сергеевна обнаружила пропажу.
Теперь я мог посетить квартиру учительницы без ведома моей жертвы — пришлось купить у знакомой медсестры фиктивный больничный, и несколько дней (пока Елена Сергеевна преподавала в школе) провести у неё дома.
Это было весьма интересно и захватывающе. Я впервые за свою жизнь преступил закон, проник в чужое жилище, и это меня дико возбуждало.
Я покопался в её личных вещах, просмотрел фотоальбомы, почитал немногочисленные письма, покопался в электронной почте. Хотелось лучше понять её личность — чтобы было легче ломать.
Не обошлось и без маленьких радостей: шкаф с одеждой доставил мне тонну удовольствия. Все мужчины немного фетишисты… или это один я такой? Покопаться в нижнем белье, потереться членом о лифчик, кончить на кружевные трусики… ребячество, конечно, но от удовольствия почти мурлычешь. Я не удержался и прихватил несколько трусиков из корзины для белья — можно будет продать какому-нибудь извращенцу на интернет-аукционе.
Ещё я установил в её квартирке крошечные шпионские видеокамеры. Это обошлось мне сравнительно дешево. Любительский шпионский набор мне доставили за два дня курьерской доставкой.
Одна камера — в ванной (пришлось повозиться с маскировкой; засунул её за решетку вентиляции) , и ещё одна — в спальне. Изображение с обеих камер транслировалось на ресивер и записывалось на переносной жесткий диск, который я установил в щитке подъезда, рядом с электросчётчиком. Для меня это было несложно — что-что, а руки у меня всегда росли из нужного места.
Первые же записи с камер меня порадовали. Вот Елена Сергеевна принимает душ, Елена Сергеевна раздевается. Изображение слегка замыленное, но все нужные детали видно чётко.
Я мог бы на этом и остановиться — распространить эти записи в школе, выложить на YouTube и насладиться унижением своей жертвы.
Но так было бы слишком просто.
Пришла пора лишать её точки опоры.
Денег.
Это уже подразумевало откровенный криминал, поэтому я спихнул грязную работу на чужие плечи. Зачем загребать жар своими руками, если в школе и так хватало дебилов, готовых на что угодно ради пары баксов?
Таких я нашел быстро: Макс и Стас из десятого класса. Елена Сергеевна у них не преподавала, поэтому шанс, что она их опознает был минимальным.
Я связался со своими подчиненными-мордоворотами, и в вечер выдачи зарплаты, они остановили Елену в тёмном переулке и, угрожая ножичком, полностью обчистили её карманы, забрали мобильник и кошелёк, сняли грошовые серёжки и часики. Всё прошло без сучка и задоринки — я сам слил им информацию, где, как, и когда лучше всего организовать этот милый грабёж.
На следующий день Елена Сергеевна была сама не своя на консультации. Я решил проявить сострадательность и поинтересовался в чем дело. Она, конечно же, соврала, что всё нормально, но я-то видел на вчерашней видеозаписи, как она ревела в подушку.
Учителя в нашей стране отнюдь не шикуют, поэтому денежные запасы моей жертвы иссякли уже через неделю. Стремясь ещё больше вогнать её в долговую яму, я ещё раз посетил её квартиру, засорил раковину на кухне и устроил "случайный" потоп, да такой, что вода протекла к соседям снизу, и те потребовали с моей Елены такую астрономическую сумму за ремонт, которую она, наверное, никогда в руках не держала.
Елена Сергеевна попыталась выкрутиться и взяла большой кредит в банке. Этого я не мог допустить и нанятый мною бомбила вырвал у неё сумочку прямо на улице — вместе с паспортом, деньгами и дорогими женскому сердцу мелочами…
Самое забавное, так это то, что я в её глазах по-прежнему оставался смесью друга и ангела-хранителя. Я единственный был посвящен в её беды — она мне уже полностью доверяла, несмотря на разницу в возрасте. Последнее несчастье сломило её. Она была в депрессии, стала податливой, словно кукла.