Гермиона полудремала, свесив голову на грудь. Она так же машинально ласкала себя, но и возбуждение, и стыд, и страх притупила усталость – Гермиона страшно вымоталась за этот безумный день. Расправа над Тонкс, уничтожение остатков репутации, арест и новые издевательства от пары пожирателей смерти…
Звяканье металла привлекло её внимание. Люциус Малфой, брезгливо взяв один из разрушителей – дилдо рабынь – отвинчивал у него основание.
– Да, они полые внутри, – кивнул он девушкам. – И заколдованные чарами расширения пространства – в них помещается намного больше, чем можно предположить по внешнему виду.
Основание металлического самотыка отделилось, и Люциус запустил пальцы в скрытую полость.
– Я знал, что охрана побрезгует тщательно досматривать эти штучки, – сказал он. – Две извращенки принесли с собой любимые игрушки – что тут подозрительного? Так Драко смог передать мне вещи, полезные для побега… и ещё для кое-чего, – он вытащил из разрушителя две волшебные палочки и кусок пергамента. Одну палочку Люциус кинул Белле, и та поймала её с торжествующим возгласом. Пергамент Люциус бросил на пол перед Гермионой и Джинни.
– Узнаёте?
– Разве такое можно забыть, – медленно проговорила Джинни.
Конечно, они узнали этот кусок пергамента. Он был совсем небольшой, и написанные на нём немногочисленные строчки теснились на листе:
"Сим документом Гермиона Грейнджер, дочь Дэна Грейнджера, и Джиневра Уизли, дочь Артура Уизли, передаются в рабство Драко Малфою согласно закону от 1012 года. Подписи рабынь: : (пропуск) . Подпись владельца: : (пропуск) ".
– Рабский контракт, такой же, как наш, только без подписи, – сказала Гермиона. Даже смотреть на этот проклятый документ было больно для неё. – Зачем он вам?
– Это копия, – пояснил Люциус. – И я буду очень признателен, если вы её тоже подпишете – такие важные документы негоже хранить в одном экземпляре. Один контракт останется у Драко, другой будет моим, – он сотворил из воздуха перо с чернильницей и протянул их гриффиндоркам. – Вы должны подписать его по своей воле, иначе контракт не вступит в силу. Если вы не будете упорствовать, я обещаю, что сегодня мы вас больше не побеспокоим со своими развлечениями.
Джинни потянулась к перу. Гермиона легко ударила её по руке.
– Ты что? – зашептала Гермиона, наклонившись к подруге. – Нельзя такое подписывать!
– Ты не слышала? Хоть на сегодня они оставят нас в покое, – затараторила Джинни, даже не пытаясь понизить голос. – Потом, один контракт уже существует, какая разница, если будет второй такой же.
– Такая, что нам придётся придумывать, как разрывать уже два контракта сразу, – Гермиона пыталась урезонить подругу.
– Я не могу больше, Гермиона, – Джинни, до того чуть не плакавшая, вдруг сказала это спокойно, уверенно, обречённо, и от этого Гермионе стало ещё хуже. – У меня так болит между ног, а попа болит ещё больше. У меня вкус дерьма во рту, и я не спала уже… Гермиона, нам хоть раз помогло то, что мы сопротивлялись? Давай сделаем, как они хотят.
– Тонкс говорила нам не подписывать контракт, – уцепилась Гермиона за воспоминание.
– И где сейчас та Тонкс? – возразила Джинни. – Сильно она нам помогла?
Гермиона упрямо мотнула головой. Почему-то она была уверена, что сейчас как никогда важно не подчиниться мучителям. Какая-то мысль вертелась на задворках её ума, но как в такой ситуации сосредоточиться на ней…
– Мы не сможем выстоять, – Джинни заглянула Гермионе в глаза.
– Сможем, – мягко сказала Гермиона подруге и вдруг быстро поцеловала её в губы. Джинни удивлённо вздрогнула, но не помешала Гермионе. – Я знаю, ты тоже храбрая, Джинни. Держись.
– Очевидно, это означает "нет" , – подытожил Люциус. – Прошу заметить, что я предлагал по-хорошему.
– А я рада, что будет по-плохому! – выкрикнула Беллатриса и стала делать быстрые пассы палочкой. Пирсинги в чувствительных сосках и клиторах девушек завибрировали, и с вибрацией пришло невыносимое магическое возбуждение. Пальцы гриффиндорок сами полезли во влагалища…
– Шаловливые ручки, – улыбнулся Люциус и взмахнул палочкой. – Так не пойдёт.