Она покачала головой и быстро сняла с себя футболку. Соски её были большими и бледными, и действительно торчали как каменные. Под ними я с неудовольствием обнаружил отчётливое брюшко. Затем она сняла штаны и осталась в одних трусиках. Трусики, правда, были замечательные — кожаные стринги с заклёпками. Эх, к таким бы трусикам да тело покрасивее! Она стояла передо мной голая, пунцовая от смущения, не зная, куда деть руки, и я вдруг ощутил сильнейшее желание трахнуть её прямо здесь и сейчас, безо всяких связываний. Я ведь действительно все эти дни воздерживался от самостоятельных ласк, и вкупе с предвкушениями это далось мне ой как нелегко. Но я быстро взял себя в руки — фигурально, конечно. Так великолепно начинающиеся отношения ставить сейчас под угрозу было совсем ни к чему.
— Ложись на кровать, — хрипло сказал я. — Лицом вниз. Сейчас начнём.
До этого я перебрал в уме немало разных позиций, одна другой соблазнительнее, но для начала решил остановиться на классике. Пошарив по полкам и найдя мотки верёвок нужного размера, я связал ей сначала руки за спиной, — в кистях, потом в локтях, — после чего переключился на ноги. Их я связал вместе, в лодыжках и выше колен. После этого перевернул её на бок и спросил, не туго ли ей.
— Нет, нормально. — Она попробовала пошевелить руками и ногами, и потом посмотрела на меня. — Самое то. Как я и хотела. — Она усмехнулась. — Не развяжусь хоть?
— Не развяжешься, — сказал я, с удовлетворением глядя на неё, беспомощно лежащую на кровати. — Ну а если развяжешься… Не знаю. Сама придумаешь, что со мной за это сделать.
— Как скажешь. — Она облизнула губы и снова попыталась пошевелить связанными руками. — Но учти — я очень гибкая.
— Не смею мешать Вам, мисс Копперфильд, — сказал я, после чего вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
Сев на диван, я стал думать, чем бы занять образовавшееся свободное время. Посмотрев на часы, я решил освободить мисс Копперфильд минут через тридцать, после чего включил телевизор и стал смотреть по НТВ какой-то старый советский фильм. Само собой, я плохо осознавал, что вообще происходит на экране. Перед моими глазами стояла её нескладная фигура — с маленькими грудями и брюшком, перехваченная верёвками, бессильно извивающаяся на кровати и стонущая от возбуждения. Затем я представил на её месте себя, голого, наконец-то связанного по-настоящему, без возможности освободиться. А ведь мы можем подружиться, подумал я, ухмыляясь и энергично потирая уже стоящий член сквозь джинсы. Это ж надо, какую комнатку она себе тут построила. Это ж надо, сколько она добра в своём шкафу припасла. Я погружался во всё более и более сумасшедшие фантазии, представляя себе бесчисленное количество поз, которые было можно принять в этом царстве самосвязывания, рука моя всё более жадно и усердно мяла сладко ноющий член… и поэтому я вздрогнул как ужаленный, когда услышал, как открывается дверь в "игровую" комнату. Она вышла оттуда, по-прежнему в одних трусиках, со следами от верёвок на руках и ногах, усмехаясь.
— Как?! — только и смог выговорить я.
— Я ж говорила, что я гибкая. — Она опустилась на диван и устало вытерла лоб. — Плюс ты шкаф не закрыл. Там есть несколько острых предметов.
— Вот блин, — сказал я. — Извини.
— Да ничего.
— Я просто не хотел лютовать для первого раза. Всё-таки второй раз всего видимся, и…
— Да ладно. Я понимаю. Я бы, наверно, и сама испугалась бы, если б ты меня связал слишком уж крепко. Или как-нибудь по-особому. — Она посмотрела на меня с прищуром. — Но ты теперь мне должен! Сам обещал.
Я поднял руки в притворной капитуляции.
— Виновен! Разрешите понести немедленное наказание.
— Ишь какой! Ну пошли.
Мы вернулись обратно. Мои верёвки валялись на полу, разрезанные лежащим неподалёку ножом. Также я заметил на полу телесного цвета фаллоимитатор, который я совершенно точно из шкафа не вынимал. Мысленно усмехнувшись, я понял, что мисс Гудини не теряла времени зря.
— Раздевайся, — скомандовала она.
Я разделся до трусов, безуспешно пытаясь прикрыть торчащее спереди.
— И трусы тоже, — глядя мне в глаза, сказала она. — Чтоб в следующий раз старался как следует.