Если на мужских зонах, зеки "петухи" пассивные гомосексуалисты, считались "опущенными" прокаженными у которых, другим нормальным заключенным нельзя было ничего брать. Питались "петухи" за отдельным столом и жили отдельно от остальных зеков. Их можно было только трахать, а другие отношения с "петухами" были строго запрещены. Иначе осужденный который вздумает, что то брать у "опущенного" или прикасаться к нему, то сам попадет в "петухи"
На женских зонах было все по другому, "ковырялки"жили с нами на общих правах и не считались за прокаженных как "петухи" на мужских зонах. У нас в отряде да и в других тоже, были лейсбийские семьи, где зечки открыто жили друг с другом.Одна из них "ковырялка" выполняла роль жены а другая "коблиха" роль мужа. Только блатным "воровкам" было западло целоваться с "ковырялками" они давали им лизать свои письки и все. Вот почему Верка, было взбрыкнула в каптерке, когда я ее поцеловала, но воровка, сама лизала письку у хозяйки колонии, и была скрытой "ковырялкой"
После ужина я немного потусовалась с Веркой во дворе нашего отряда, бараки в которых мы жили. Были разделены "локалками" высокими, металлическими заборами, чтобы зечки не общались с другими зечками из соседних бараков. Попасть в другой отряд можно было только выйдя из локалки и зайти в дверь с другой стороны забора. Вот вечерами обычно после работы, зечки тусовались по двору, ходили болтали и курили на ходу.
— Через пару дней "банкирша" мы с тобой в третью смену ночью выйдем
— Там в "рабочке" и встретимся.
— В красильном цехе у одной из моих подруг, есть своя каптерка и в ней нам никто не помешает.
— Только смотри у меня "банкирша" без фокусов.
— Если хоть слово кому вякнешь, я тебя пришью. — Поняла Марина?
Верка ходила со мной по двору отряда и говорила тихо, хотя другие зечки были далеко от нас. Воровка трусила, боялась что я разболтаю об наших отношениях, ее подругам, блатным.
— Успокойся дочка, я "замок" от меня ничего не выйдет.
— Только и ты ей не сболтни про нас?
— Я показала Верке глазами на здание администрации, где возможно сейчас в своем кабинете сидела Елена Викторовна.
— Да что я чокнутая, она не узнает.
Верка, зыркнула на окна где находился кабинет хозяйки колонии, и одарив меня втихаря, многообещающим взглядом, ушла в отряд. А я еще немного постояла на улице, докуривая сигарету и тоже пошла в барак. Мне скоро предстояла встреча с Ингой после отбоя и моя писька ныла от желания, снова ощутить в себе горячий язык казашки.
Верка меня конечно больше заводила, чем эта безвольная Инга, с горячей блатной зечкой, мне очень хотелось заняться любовью. А еще приятнее было, очутиться в обьятьях Елены Викторовны. "Колхоз" была права, что меня затянет "розовое" болото, меня уже зацепила лейсбийская любовь и чем "дальше в лес, тем больше дров". Я пошла по наклонной и не жалела об этом, с женщинами намного приятней чем с мужчинами.
— "Банкирша" ты?
Спросила меня за дверью завхозовской каптерки Инга, когда я выждав до 12 ночи, потихоньку слезла со своей верхней шконки и одев тапки, пошла как бы в туалет. Но затем свернула вправо, где располагалась каптерка нашего завхоза. В отряде было тихо, зечки спали и в спальном помещении слабым не ярким светом, горели ночные лампы, освещая барак,тусклым светом. Я три раза стукнула в дверь, подавая условный знак, оглядываясь по сторонам, чтобы меня никто не засек и услышав голос Инги, тихо ответила.
— Да я, открывай.
Вот зараза, писька чесалась и ныла, даже сочилась от желания встретиться с женщиной, совсем "розовой" стала, усмехнулась я про себя заходя в открытую дверь кабинета Люды — завхоза.
— Я тебя уже заждалась?
Инга прижалась ко мне дрожа всем телом, закрывая за мной дверь на задвижку. В каптерке было темно, лишь за дверью, во второй половине комнаты горел свет.
— Пошли Марина туда, я тебе поесть приготовила.
— Девушка взяла меня за руку и осторожно чтобы я не споткнулась об ведра, матрасы и другие вещи наложеные по бокам помещения, повела меня внутрь.
— Вот тут нам хорошо будет, получше чем вчера.
— Хихикнула "ковырялка" заводя меня в комнату, где спала ее начальница хохлушка Люда. Окна в этом отделении каптерки не было и по этому свет который горел в комнате не был виден с улицы, и никто не знал что в каптерке ночью кто то есть. В одном углу комнаты лежали матрасы, положенные друг на друга, это была кровать Люды и она была застеленна зеленым домашним покрывалом. А в изголовье лежали подушки, тоже с одетыми на них вольными цветными наловочками.
— Вот тётя Марина я для вас приготовила.
Инга показала мне на небольшой стол, напротив кровати на котором стояли открытые банки с рыбными консервами. Их можно было купить в нашем зоновском ларьке, но вольная сухая колбаса, сыр и даже тонко нарезаная аппетитно пахнущая буженина, тоже была на столе. У меня потекли слюни, ведь на ужин в столовой была жиденькая пшенная каша на воде. Которую мой желудок не воспринимал, и я как чуяла не стала ее есть а лишь попила чай с кусочком черного хлеба.
— Спасибо дочка, это потом, а сейчас я тебя хочу.
Я обняла Ингу, и поцеловала молодую девушку, которая по возрасту годилась мне в дочки, в засос, целуя пухленькие губки "ковырялки". И тут же длинный язык Инги, проник в мой рот и начал ходить в нем ходуном. Вот змея, я так пожалуй кончу не занимаясь с ней сексом от одного ее языка во рту. Подумала я принимая ласки девочки, моя писька сладко ныла и сок из нее тек у меня по ляжке.
— Я тоже хочу сначала любовью с тобой "банкирша" заняться, потом поедим.
Инга сняла с себя халат и встала передо мной голая, смотря на меня своими раскосыми глазками. Небольшие сисечки девушки , были уже размяты похотливыми руками зечек и не стояли колом как у Верки, хотя воровка была старше Инги на пять лет. Лобок у "ковырялки" был аккуратно выбрит и на меня смотрел, пухленький пирожок ее молодой письки.
— Какая ты красивая "банкирша" ?
Сказала мне Инга, когда я тоже разделась до гола, и встала перед ней, положив руки девушки себе, на плечи.
— Я в тебя сразу влюбилась, когда ты только у нас в отряде появилась.
— А вчера когда лизала у тебя письку, думала что с ума сойду от сладости.
— Так приятно было ее у вас целовать тётя Марина?
— А сегодня я хочу и себе и вам приятно сделать.
— Девушка взяла в руки мои груди и стала нежно их ласкать, а я положила ладони на ее небольшие сисечки и тихонько мяла . Мы стояли голые в ночи и ласкали груди друг у друга и это было так улетно.
— Тётя Марина, давайте сначала журнал посмотрим, а потом уже любовью займемся?
— Предложила мне молодая зечка и достала из под матраса, большой глянцевый порножурнал.
— Садись на кровать "банкирша", я сейчас?
Инга оторвала кусочек газеты, которой был застелен стол и ловко скрутила самокрутку, забив ее анашой. То что это была "шмаль" я сразу догадалась по тому как на столе лежали сигареты, и не было нужды крутить "косяк
— Вот с ним веселее будет.
— Хихикнула "ковырялка" и села ко мне рядом на кровать, давая мне в губы прикуренный "косяк".
— Курните тётя Марина, для вас старалась собирала.
— Я затянулась марихуанной и мне стало так хорошо, словно я была не в тесной зоновской каптерке а где то на воле, в обтятьях молодой и симпатичной девчонки.Нет что ни говори а "шмаль" очень хорошо расслабляет перед сексом, даже лучше чем алкоголь.
— Вот Марина смотри, вот я так хочу. — Чтобы ты надо мной встала как она.
— Говорила мне Инга, листая у меня на коленях порножурнал. Мы сидели с ней голые на кровати, плотно прижавшись, к друг, другу, смотрели журнал, целовались и курили анашу, передавая между поцелуями "косяк" в губы, друг дружке. Журнал был полностью для лесбиянок и в нем в изобилии представлены сцены "розовой" любви.
— Вот так давай Марина попробуем как они?
— Девушка показала мне на картинку в журнале, где одна лесбиянка лежа на спине, старательно вылизывала щелку у другой лесбиянки, которая окорячила ее сверху в позе 69, но сама не лизала а смотрела как это делает ее подруга?