Анна смотрела на то, как я медленно встаю. Когда мне удалось наконец подняться, я понял, что сильный стресс от страха за жену просто заглушал боль. И сейчас, когда всё закончилось, каждая частичка моего тела буквально выла от боли. Анна так и продолжала голой сидеть в своём кресле и её взгляд был абсолютно пустым.
— Я сама пойду в полицию, — наконец сказала она.
Сев напротив, я попытался посмотреть её в глаза.
— Скажи честно, — начал я, — ты бы отдала им приказ изнасиловать Марию?
Она отвела взгляд и помотала головой:
— Нет, я бы не смогла. Но ты ведь мне всё равно не поверишь. Я думала, что она сама бросится на двух таких красавцев.
Злость закипала во мне. Сейчас, когда моя любимая жена уже совсем отошла от насилия и жестокости со стороны своего бывшего мужа, когда в её глазах уже давно исчезла грусть и она прямо расцвела, она опять могла стать жертвой по желанию этой мерзкой шлюхи. Нет, моя маленькая девочка не должна даже узнать о том, в какой опасности она находилась.
Какая-то странная неконтролируемая ненависть к Анне закипала во мне. До этого я думал только о том, как спасти свою супругу. А сейчас гнев овладел мной.
— Ты ведь самая настоящая шлюха. Сумасбродная шлюха. Тебе мало того, что ты трахаешься со всеми подряд. Ты ещё получаешь удовольствие от мучений других. Я видел как ты мастурбировала, когда этот кретин хотел трахнуть мою жену. Извращенка. Ты сама, опустившееся создание, посягнула на святое, на чувства других людей. Да, я спал с чужими жёнами, но они сами хотели этого. И когда они говорили мне "нет" , то я не настаивал.
Меня буквально трясло от гнева. Продолжая ругаться уже совсем не выбирая выражений, я буквально избивал её словами. Анна уткнулась лицом в стол. Она не просто плакала. У неё была истерика. Она что-то хотела сказать, но не могла, она задыхалась от слёз. Теперь мы как-бы поменялись местами. Она уже была моей жертвой и мои слова били её не хуже, чем меня её плётка несколько минут назад.
Наблюдая за ней, я поймал себя на мысли, что мне нравится смотреть на её мучения. Тогда чем я лучше её самой? Пять минут назад я вынул из закоулков её души то хорошее, что в ней есть и сейчас сам втаптываю её в грязь. Нет, мне надо остановиться. Каким бы чудовищем она не была, это всё равно не даёт мне права самому превращаться в животное.
Выйдя из кабинета Анны я пошёл в свою комнату. Вытерев кровь с лица, я набрал номер жены. Ответила она не сразу.
— Я подъезжаю к дому, не могу сейчас говорить, сейчас уже загорится зелёный, — услышал я родной голос. С ней было всё хорошо.
Одежда была испорчена и мне пришлось переодеться в спортивный костюм, который уже несколько недель дожидался в моём офисном шкафу того момента, когда я всё-таки сподоблюсь сходить в спортзал. Всё тело ужасно болело, особенно досталось моему бедному члену.
Затем я вернулся в кабинет Анны. Она по-прежнему сидела в кресле с отрешённым видом, она уже не плакала.
— Мне бы очень хотелось быть как она, — она кивнула в сторону монитора, как будто Мария была ещё там — Или даже быть на её месте. Прости, — она снова опустила голову, — Но ты меня никогда не простишь.
— Что мне с тобой делать? — обратился я к ней, — у тебя сейчас все шансы сменить свои дорогие наряды на тюремную одежду.
— Знаю, — тихо сказала она, — я уже тебе сказала, что сама пойду в полицию. Ты мне не веришь?
— Тебе? Не верю, — с этими словами я сделал вид, что набрал номер телефона на своём телефоне и приложил его к уху.
— Полиция? Добрый вечер — начал я, потом я представился и сделал вид что мучительно думаю для чего немного подышал в трубку, — сейчас моя коллега объяснит вам суть проблемы лучше, чем я.
С этими словами я опять нажал на пару кнопок и немного приблизил телефон к Анне:
— Я включил громкую связь, объясни им суть проблемы.
Анна, чуть подавшись в сторону телефона, без колебаний представилась. Хотя в её глазах и читалась обречённость, голос был ровный. Затем она продиктовала наш адрес и вкрадце описала суть проблемы.
Всё время я не переставал смотреть на неё. Очень странно, она не молила о пощаде, а безропотно принимала наказание за содеяное. Похоже, что раскание искренее. Но я всё равно не мог в это поверить. Таких подлых стерв, какой я её знал все эти годы после нашего расставания, ещё надо поискать. А после того, что она сделала сегодня, она полностью лишилась моего доверия.
Не переставая смотреть на неё, я повернул экран телефона к ней. Она не сразу поняла, что никакого звонка не было. Потом она просто перевела взгляд на меня:
— Почему? Ты хотел пошутить надо мной? Или… Почему ты обманул меня? — она смотрела на меня с соврешенно непонимающим видом и я заметил, что в ней что-то изменилось.
— Я хотел проверить твёрдость твоих намерений, — ответил я, — должен сказать, я впечатлён.