Я отнёс растяжку обратно, не сводя с неё взгляда.
— Это что, типа секс-игрушка? — спросил я, ставя её на полку.
— Для него. Если останешься здесь на вечер, то по моим крикам поймёшь, как мне всё это нравится. Обычно он останавливается до того, как я потеряю сознание от боли.
Я снова сел и погрузился в раздумья.
— Может, на соседних фермах какие-нибудь инструменты есть?
Она попробовала покачать головой.
— Нет. Ближе всех живёт одна старушка, но у неё ничего нет. До остальных — несколько миль.
— А далеко отсюда работает твой муж?
— Кто ж его знает, — сказала она. — Он может быть где угодно в радиусе пятидесяти миль. Либо сдаёт свои машины другим фермерам, или кооперативу.
Чёрт. Должно же быть какое-то решение. В доме есть ружья. Может, можно отстрелить один замок без вреда для неё? Нет, это плохая мысль. Ружьё, способное расквасить замок закалённой стали, без защиты в бетонном помещении лучше не использовать. К тому же, можно не успеть до его прихода. А это опять создаст проблему того, кто из нас лишний на этом свете. Понятно, что он, но мне от этого было не легче. Только сложнее. Беглец от правосудия с трупом на шее.
Внезапно она поморщилась.
— Что такое? — спросил я.
Она подёргала ногой.
— Да ничего. Судорога. — Она указала глазами вниз. — Может, помассируешь?
Интересно. Это приглашение, или ей и правда больно? До меня дошло, что я — первый человек, с которым она нормально общается за последние три года, если она говорила правду. Может, я даже начал ей нравиться, когда прошёл первый шок. Я осторожно взял её за бедро обеими руками.
— Здесь?
— Чуть повыше. Вот тут. Сожми посильнее.
Я сжимал, мял и массировал ей бедро. Затем перешёл на другое. Трогать её было приятно, но мысли мои сейчас были далеки от эротики. Я угодил в необычайно странное положение. Может, потом и можно будет насладиться находящимся передо мной телом, но не сейчас. Сейчас произошло слишком много всего, и рано или поздно всё это должно было закончиться кровью. Возможно. Мы продолжали говорить, пока я разминал ей руки и ноги, но не касались слишком личных тем. Наконец я взял в руки кляп.
— Время идёт. Примерно в это же время он вчера вернулся. Надо приготовиться.
Она согласно открыла рот, и я снова зафиксировал на ней кляп.
Вернувшись наверх, я снова засел на своём наблюдательном пункте. На закате он вернулся, но провёл какое-то время в доме. Наконец я увидел, как он идёт через двор, и я тут же взобрался к себе на второй этаж. Через несколько часов он вышел и вернулся домой. Она сказала, что иногда по ночам он возвращается, поэтому я решил переночевать в сене. Я любил спать крепко, и могло случиться так, что я проснулся бы внизу с направленным на себя дулом ружья. Или не проснулся бы вовсе.
Однако, сон не спешил ко мне приходить. Я мог лишь лежать на спине и думать. О том, что я нашёл. О том, что случилось. О том, что делать. В голову лезли сценарии самого разного свойства.
Номер раз. Я убиваю мужика, забираю ключи, освобождаю её и мы бежим в город. Но идёт уборка урожая — следующим же утром его хватятся. Мы окажемся в угнанном грузовике, принадлежащем покойнику. Будет ли она рассказывать, что я спас её от поганца-мужа, который её пытал? Или скажет, что я убил её мужа и сам похитил её? Мысль соблазнительная — она не только избавляется от постылого муженька, но и получает в наследство ферму со всеми делами. А я в это время, привязанный к столу, получаю в вену последний укол, состав которого одобрен законодательством штата.
Окей, сценарий номер два. Я прихожу в город пешком, скрываясь от копов, которые ищут вскрывшего сейф парня, затем ищу телефон — отдельная проблема, сейчас таксофонов днём с огнём не найти. Каким-то образом набираю 911 и рассказываю, что чуть дальше по дороге женщину держат в рабстве. Судя по размаху фермы, мужик наверняка при деньгах и наверняка корешится с местной полицией. Они все дружно смеются над моим звонком, после чего он возвращается, спускается в подвал, запытывает её до смерти и закапывает единственную улику на какой-нибудь из бесчисленных квадратных миль своего хозяйства.
Ну а как насчёт идеи номер три? Сегодня вечером я перерезаю ему телефонный кабель, завожу грузовик без ключа и линяю из штата. Оттуда рассылаю письма по разным агентствам с просьбой её освободить. Одна проблема — где будет его сотовый телефон, по которому он позвонит, когда услышит, как заводится мотор грузовичка? И я снова оказываюсь в далёкой тесной комнатушке, отвечая на вопросы, на которые не хочу отвечать.
А если так? Будь я… А, хуй с ним. Наверняка можно что-то придумать.
Мне снова пришли на помощь былые навыки. Если твоей жизни что-то угрожает — пусть даже пожизненный срок — не беги сломя голову, стреляя во все стороны. Успокойся и подожди, пока не осознаешь ситуацию. Собери все данные, какие только сможешь — и медленно, спокойно придумай правильный план.
***
Утро. Я проводил взглядом выезжающий на дорогу грузовик, после чего спустился проведать Сюзан. Войдя в комнату, я увидел, что вчерашний крест пустует. В этот раз она была растянута в разные стороны, стоя посреди комнаты. Две цепи, спускавшиеся с колец в потолке, вытягивали её руки вверх и в стороны, и две другие цепи, покороче, удерживали её ноги в расставленном до упора положении. Но на этот раз на ней была какая-то маска.