Веселая, легкая, воздушная — она взбежала по лестнице на второй этаж особняка. Она хотела забежать сюда лишь на минутку — только взглянуть еще раз на ожерелье, подаренное свёкром. Уж очень хотелось снова одеть его на себя и покрутиться перед зеркалом без посторонних и алчных глаз, неприкрыто завидующих ее богатству и счастью. Она подошла к двери, вытащила ключ, спрятанный за резинкой чулок, открыла замок и собиралась быстренько прошмыгнуть в комнату. Неожиданно, чья-то рука зажала сзади ее рот и ее толкнули вперед. Она не успела ни крикнуть, ни оказать какого-либо сопротивления, как оказалась на полу внутри комнаты.
"Грабитель!" — с ужасом подумала она, представив человека в черной маске и с пистолетом в руке. Ее рот продолжали крепко зажимать. Нападавший навалился на нее сверху, придавливая к полу. Она не могла повернуть голову, чтобы увидеть, кто это. Было невероятно страшно. Ужас ситуации заключался в том, что ЭТО произошло в день ее свадьбы — самый счастливый день в жизни любой женщины.
— Не трепыхайся! — произнес голос за спиной и она обомлела: голос был ей знаком! До боли, до слез знакомый тембр.
"Кто? Кто это?!".
— Сейчас я отпущу твой рот, чтобы ты могла дышать… ("Господи! Кто это?! !") Можешь кричать, сколько угодно — тебя все равно не услышат ("Да, да… внизу так громко играет музыка, что ее крик врядли услышат") … но лучше, если бы ты не кричала — тогда мне не придется тебя бить, чтобы ты замолкла, сука!
"Толик! Боже мой, это Толик!!" — она узнала голос своего возлюбленного. Вернее, бывшего возлюбленного — того, с кем встречалась почти два года. Раньше, до свадьбы. Она не дождалась его из армии… а сегодня вышла замуж за Арнольда. А Толик явился! Зачем???
— Чтобы ты не царапалась — а ТЫ БУДЕШЬ ПЫТАТЬСЯ, Я ЗНАЮ — мне придется завязать тебе руки, — и он ловко обвязал ее запастья веревкой.
— Ты. .! Я. .!
— Хотел трахнуть тебя во все дырки, — продолжал Анатолий, как бы разговаривая сам с собою, — но понимаю, что времени у меня не много… В конце концов, внизу схватятся и начнут тебя искать. Поэтому, падла, сразу приступлю к десерту — выеbу тебя в жопу.
Толик говорил абсолютно спокойным и ровным голосом, без тени волнения.
— Ты не сделаешь этого! — завозмущалась она, хотя понимала, ЧТО СДЕЛАЕТ — за время, которое они провели вместе, она его достаточно изучила.
С нее сдернули трусики и схватив за обе ноги, рывком опрокинули с живота на спину. Наконец, она увидела его лицо.
— Опомнись, прошу тебя! — вмолилась она. -Не делай этого! . . Ради нашей любви…
— Какой любви, сучка?! — спокойный Анатолий мгновенно превратился в сгусток нервов. -О какой любви ты бормочешь, тварь?! Тебе ли говорить о таких вещах?? Тебе, которая клялась, что будет со мной до самой смерти, а сама…!
— Я все объясню…
— На hуй твои объяснения! Заткнись! — и он всунул торчащий член в ее анал.
— А-а-а-а-а! — заорала она, почувствовав нестерпимую боль.
Удар ладонью по лицу заставил ее закрыть рот, но она продолжала беззвучно плакать, подрагивая всем телом.
— Откроешь пасть еще раз — придушу, сука!
Ее имели в попу впервые в жизни. Боль была несусветная. Она даже не предполагала, что может такая быть. Прямую кишку жгло огнем, она мычала и стонала, зажимая рот собственной ладонью.