— А ты, Анечка, сегодня, говорят, Шульце обслуживала? Вот урод. Я полгода назад на конференции его доклад разделала под орех. Ахинею нёс о звуковой интерференции.
— А, так это он из-за тебя, дорогуша, считает, что всем женщинам место не в науке, а в борделях! Он этим мне все мозги продолбил. Особенно когда узнал, что я филологиня!
— Мамочки! А если он ещё придёт и меня узнает? — Вика волнуется, и понять её можно. Если он со мной чудеса творил, только за то, что я была филологом, то что её ожидает? Весело будет, как вчера с двоечниками!
Кстати, о них! В дверях Паша. С букетом. Наверное, фрау Дорт пришёл поздравить с восьмым марта. В июле. Нет, ко мне. Вручает букет и касается плеча,
— Пойдёмте, Анна Владимировна, — вот навязался на мою голову.
Поднимаемся в номер. Паша начинает ретранслировать вчерашний вздор насчёт безмерной любви ко мне, желании жениться и привезти меня из баварского борделя домой к маме в Урюпинск. Хорош подарочек. Здравствуй мама, это моя бывшая преподавательница Анна Владимировна, в которую я влюбился, когда она работала шлюхой в публичном доме! При этом он, кажется, жаждет разнести наше уютное заведение, побить хозяйку и сразиться со всеми вышибалами. Вот только героя мне ещё тут не хватало. Залетит же, дурак, в полицию, потом со штрафами не развяжется. Прежде всего, прихожу с ним к консенсусу по вопросу о том, что без поллитры такие дела не решаются. Мой жених заказывает в номер бутылку водки. Всё по-нашенски, по-бразильски! Выпивает стакан и уже почти готов выслушать мои контраргументы. Благо, я из своего стакана только пригубила. Наливаю ему второй
— Ты же мужик, Паша!
Мужик бахает второй стакан. Не падает, крепкий. Но уже готов к употреблению. Скоренько расстёгиваю ему ширинку и начинаю сосать. Он это воспринимает вполне соответственно. Лапает мои сиськи и всячески старается поглубже насадить мою голову на свой член. А я во всю ласкаю свою щёлочку. Она сегодня налопается досыта! Жених почти созрел для первой брачной ночи, раздеваю его, кладу на подушки, в который раз за эту ночь пристраиваюсь сверху и начинаю работать. Паша всё ещё в состоянии меня вполне прилично поёбывать, одновременно с удовольствием ощупывая все мои округлости. И изрекая всё более интересные вещи.
— Анна Владимировна, вы так здорово берёте в рот, так классно подмахиваете! Я люблю вас! Аня, то есть Анна Владимировна, ты такая классная тёлка! Настоящая блядь! И по этому вы просто обязаны выйти за меня замуж! Вы будете потрясающе красивы на свадьбе в этих чулочках с пояском, фате, с голой пиздой и сиськами! Ой, Ань, а давай теперь я сверху?
Последнее предложение принимается сразу и безоговорочно. Послушно слезаю, ложусь и раздвигаю ножки. Заходи дорогой, гостем будешь! Паша продолжает меня ебать, я с удовольствием ему подмахиваю, а заодно представляю описанный им свадебный наряд и свадьбу при такой невесте. Урюпинск прогремит в веках!
Кончаем, Паша продолжает лежать на мне, тискать, лапать, целовать слюнявым ртом, из которого разит перегаром. Родиной повеяло. Но вместо того, чтобы как на Родине честно заснуть жопой к любимой с бутылкой в обнимку, мой воздыхатель, кажется, начал очухиваться. Вот чудеса секса! Срочно вливаю ему оставшуюся водку, а то пойдёт громить бордель и освобождать пленённых в нём принцесс и Василис Прекрасных. Мудила. Внимание переключилось, но активности не убавилось. Нужно гасить. Падаю ниц перед своим спасителем и снова сосу. Это его успокаивает. Оно то хорошо, но мне что, остаток дней провести исключительно с его членом во рту? Подрачивая ему, потихоньку внушаю, что не его царское дело на такой шлюхе как я жениться. Он же меня в деле видел, как я давала его дружкам вместе и по очереди самым разным образом и с удовольствием.
— Я ж шлюха по натуре, Пашенька, меня же любой свистнет, а я и ножки врозь, зачем тебе такая? Ты себе молодую найдёшь, красивую, честную. А зачем тебе проститутка, которая на десять лет тебя старше и которая даёт, кому не попадя?
Паша, глядя на меня, а вид у меня вполне соответствует всем моим же характеристикам: почти голая, на мне только чулки и туфли, пирсы блестят, татуировку даже он способен прочесть и перевести, макияж смазан, ляжки в сперме (блин, он таки меня без резинки трахнул, гадёныш) , постепенно приходит к вполне логичному выводу
— Так ты — блядь! А ну, раком!
Да с нашим удовольствием. Занимаю требуемую позицию. Он засаживает своё орудие мне в зад по самые не хочу
— Блядей только в жопу!
— Правильно, милый, правильно, именно в жопу, а не в загс!
С удовольствием даю ему в попку, а он, похоже, с таким же удовольствием её имеет. Одновременно по ней же звонко шлёпая. Я радостно и громко повизгиваю. Идиллия. Кончаем, он с рычанием, я с лёгким стоном. Он суёт мне член в рот
— Слизывай своё говно, шлюха!
Да пожалуйста. Тем более что там всё стерильненько. Меня сегодня там уже трое прочистили. Сосу ему от всей души. Паша льёт злую пьяную слезу
— Я к ней со всей душой, жениться хотел, к маме привезти, а она — блядь. Даёт всем и в рот, и в пизду, и в жопу, и по одному, и всем сразу! Не хочет, вишь, ты за меня! Пиздой тут торгует, дома ей не понравилось, а у меня папа директор мясокомбината. Жила б, как королева! Нет, надо в Германии в борделе за деньги хуй сосать у пьяной обезьяны.