Девушка обошла вокруг стола и одним рывком спустила брату штаны до щиколоток. "Может быть, у тебя будут какие-то пожелания"? — обратилась она к плачущему навзрыд Егору. "Сука!" — проревел тот в ответ, давясь слезами. "Ну как скажешь" , — с улыбкой пожала плечами Яна и передала Глебу тату-машинку, после чего тот приступил к работе. Когда татуировка была готова, Егору позволили подняться. Качаясь, он подошел к высокому зеркалу, висевшему на стене. Егор с опаской повернулся к нему задом, обернул голову и замер, приоткрыв рот. "Ох, Глеб, кажется ты перепутал первую букву, — притворно строгим голосом заговорила Яна. — Нельзя же быть таким рассеянным!" "И правда, — широко улыбаясь, согласился Глеб и пожал плечами, — но по-моему, так даже лучше!" На левой ягодице Егора теперь красовалась жирная надпись FUCK, а на левой — IT. Он всхлипнул и задрожал.
"Отличная татуха, Егор — услышал он голос сестры, — теперь от девушек точно отбоя не будет!" — захохотала она. Прикрыв ладонями ягодицы, рассвирепевший Егор повернулся к Глебу: "Ты мне за это заплатишь!" — сквозь слезы прокричал он. "Нет, это ты мне заплатишь, мажор, — спокойно ответил Глеб, — я больше никому не делаю наколки просто так. Даже бывшим друзьям. А будущим шлюхам — тем более". Услышав это, Егор замер, вытаращив глаза. Глеб подошел к нему и похлопал Егора по щеке: "Не дергайся и я пощажу твое личико". "Что: тебе от меня нужно?" — промямлил разом притихший Егор. "А что у тебя есть, красавица, чтобы оплатить мою работу?" — усмехнулся Глеб и грубо схватил Егора за ягодицу. "Яна, пожалуйста: скажи ему: — испуганно залопотал Егор, — я же не педик". "Настало время платить по счетам, Егор, — мрачно сказала Яна, — платить своей жопой".
Глеб встряхнул Егора, как куклу, посадил на стол, а затем опрокинул его на спину, задрав и раздвинув парню ноги. Кусая губы и теребя пуговицы на форменной рубашке, толстозадая охранница подошла к Яне: "Знаете, почему я пошла работать надзирательницей в мужскую тюрьму? — горячо зашептала она. — Я обожаю смотреть, как трахают молодых парней". "Мой брат — уже не парень, — равнодушно заметила Яна. — ему же яйца отрезали". Она достала смартфон и приготовилась снимать.
Тем временем Глеб приспустил штаны и вытащил напряженный член. С изумлением Яна отметила, что в длину он был не менее двадцати пяти сантиметров. Лишь увидев этого монстра, она вспомнила значение одной из татуировок на груди Глеба: ее добровольно носили заключенные с необыкновенно большими половыми органами — по решению тюремных авторитетов или по щедро оплаченном заказу с воли они особо жестоко насиловали провинившихся парней и мужчин, после чего те на всю жизнь оставались инвалидами из-за тяжелых травм заднего прохода.
"Так он же жопоразрыватель, — восхищенно прошептала охранница, — как жаль, что его скоро освободят". "Надо рассказать о нем Карине, — отметила про себя Яна, — она найдет для него работу". "К сожалению, пока что многие насильники, которых мы призываем к ответу, избегают тюремного заключения, — вспомнила она слова своей знаменитой подруги и наставницы, — нередко ввиду юного возраста, как если бы он их оправдывал, — но мы не вправе закрывать глаза на преступную снисходительность нынешних судей — мы должны взять дело правосудия в свои руки — отрезать таким парням яйца, чтобы, оставаясь на свободе, они никогда больше не могли никого изнасиловать, и разрывать им анусы, чтобы они всю жизнь чувствовали боль, причиненную ими их жертвам". "Аминь" , — улыбнулась Яна. Глеб метко сплюнул на головку члена и, привычным жестом растерев слюну, приставил член к пока еще девственному анусу парня.
"Ты действительно этого хочешь? — нахмурившись, спросил он Яну — Все-таки это твой родной брат: Стоит мне сделать это сейчас, и он навсегда опустится на самое дно". "Делай с ним, что хочешь, — равнодушно бросила она. — все равно в тюрьме он будет только шлюхой: теперь что бы он там ни говорил, тату на жопе сделает свое дело — в первый же день заключения его поставят раком в душевой и хорошенько выебут — начальница тюрьмы пообещала лично проследить за этим". Сказав это, девушка с удивлением отметила, что, похоже, ей передалось возбуждение грузной охранницы, тяжело дышавшей рядом с ней, — сердце ее лихорадочно забилось, а смартфон мелко задрожал в вытянутых вперед руках. "Ну как знаешь" , — ухмыльнулся Глеб.