Как не странно, удовольствие она получила. Бугор не был садистом и всегда бережно относился к женщинам, отдававшим ласку своего тела. Когда он стал покусывать сосок, Параша начала сучить ножками и прижала рукой к своей киске пальцы, перебиравшие малые губки. Широко разведенные ляжки, тяжесть навалившегося тела, горячее мужское естество, касающееся влажного женского входа. "Насадили тебя, подруженька, на толстый член" — это была последняя здравая мысль, после которой Параша могла только обнять мужчину и робко двигать тазом навстречу его толчкам.
"Вот тебя и выебли… какие впечатления? — положив голову на плечо мужчины, Параша продолжала молчаливую беседу сама с собой. — Не так уж плохо, подруженька, но что муженек скажет? Не в нем дело, вопрос в том, была это случайная прихоть или тебя, подруженька, и впредь будут вызывать в эту спальню. А сейчас я полна спермой, как бы чего не вышло".
— Мне бы подмыться: — робко попросила она.
— Лежи. — Бугор продолжал руками изучать географию живота и роскошных холмов горничной.
— А если я: — Параша неожиданно всхлипнула и обрисовала руками большой живот.
— Рожать будешь, как любая баба рожает. Сейчас уходи. Мажордому скажешь, пороть тебя запрещаю. Если провинишься, сам высеку.
"По крайней мере, оградила свою попу от порки. Представляю удивленную рожу мажордома". — Подумала горничная, покидая спальню.
На том и закончился первый день пребывания в усадьбе новых крепостников.
Володя
Апартаменты Володи на третьем этаже особняка состояли из трех жилых комнат, ванны и санузла. Прибывшие раньше барчука вещи уже разложены по полкам, одежда весит в шкафу. Осталось только разобрать чемодан с любимыми книгами, привезенными из Швейцарии. От размещения книг его отвлек женский голос:
— Можно войти?
В дверях стояла симпатичная горничная Маришка. Когда-то она звалась Марией Петровной и работала учительницей французского языка в местной школе. Переход в крепостное сословие двадцатипятилетней Марии Петровне дался тяжелее, чем другим. Мажордом лично выбивал дурь из строптивицы. Беда с этими грамотеями! День ото дня в ней оставалось все меньше от Марии Петровны и появлялось все больше от горничной Маришки. Теперь ее назначили убирать в покоях молодого барчука.
Мальчику в пятнадцать лет все девушки кажутся красавицами, но Маришка с тонкими чертами лица, стройными ножками, одетая в совсем уж короткую мини-юбочку и полупрозрачную кофточку действительно была куда как хороша! Под его взглядом Маришка засмущалась, залилась краской и попыталась одернуть, опустить пониже подол мини-юбки.
— Простите, мне бы еще немного убрать у вас — пролепетала она. Бывшая учительница все не могла освоиться со своим положением подневольной прислуги.
Барчук молча кивнул и занялся книгами, но украдкой поглядывал на Маришку. Когда она нагибалась, юбочка сползала вверх и открывала белые трусики. Поглядывая на орудующую пылесосом Маришку, Володя вспоминал позавчерашнюю прогулку.
В тот день от скуки он приказал оседлать лошадей и в сопровождении телохранителя и наперсника Михаила отправился в ближнюю деревню. Там пришла фантазия напиться молока, и они завернули к крайнему в селе дому. Во дворе хозяин пытался колоть дрова и мучился от похмелья.
— Хозяин, — окликнул телохранитель — ваш барчук желает молока свежего, мы заплатим.
Всклокоченный мужик с отечным лицом разогнулся.
— Заходите в дом, будет молоко и барчуку и тебе, офицер.
— Как догадался, что я офицер — удивился охранник.
— Сам служил действительную, знаю, что к чему, ума то не пропьешь. Даша, — крикнул он кому-то — достань холодного молока барчуку.
В избе дочь хозяина налила им молока из запотевшей кринки и стояла у стола в ожидании, не потребуется добавить. Девушка с удивительно свежим миловидным лицом была ровесницей Володи. Он с наслаждением пил и посматривал на Дашу. Мужик с женой стояли у печи. От них не укрылись заинтересованные взгляды, которые барчук бросал на их дочь. Телохранитель протянул хозяину крупную купюру.
— Держи, здесь хватит и на опохмел, и на закуску.
Хозяин взял деньги, долго чесал в затылке, вздыхал и, наконец, заговорил:
— Тут, значит, еще брательник мой мается с похмелья и старосте надо ведро выставить, чтобы не порол нас следующей субботой. Прямо беда: Ты, офицер, дай еще на два ведра и пускай барчук Дашку использует, вот как он на нее смотрит — ровно кот на сметану. — Испугавшись, что гости откажутся, мужик начал нахваливать свое чадо — Она хочь не очень сисястая, а гладенькая, чистенькая ровно репка.
Охранник-искуситель вынул из кармана пачку денег в банковской упаковке и улыбнулся густо покрасневшему Володе.