— Вам идет быть такой голой и беззащитной у этой зеленой доски в этой огромной аудитории, куда в любой момент может кто-то войти! Поднимите руки вверх, чтобы и Ваша шикарная грудь тоже поднялась.
— Нет, -отвечаю я. -Считаю, что ты заигрался, мальчик! Ты понимаешь, что я ровесница твоей матери или нет? Твой мозг вообще способен, что-либо сообразить и сопоставить! Я этой грудью сына выкормила!
Он не реагирует. Проводит рукой по животу:
— ммм: Какая нежная кожа. А теперь поднимите руки. Мы почти закончили. И я все удалю. Уже почти все удалил.
Я нехотя поднимаю руки. Грудь приподнимается. Выше становятся и соски.
— Постойте так… — обходит меня кругом, не убирая рук от моего тела. — Какие сосочки большие…
— Ты еще наигрался? -спрашиваю раздраженно- а на самом деле чувствую тяжесть внизу живота, соски набухли-понимаю, что его действия не оставляют равнодушной.
— Еще не наигрался… — не прекращая блуждать руками по моему телу, отвечает Антон.
— Хватит, — хватаю, его руку и отстраняюсь. -Удаляй!
— Что такое? Не нравится как я глажу животик? — подходит снова — Держите руки сверху,
Нина Сергеевна!
Смотрю на него в упор. Он снова начинает гладить животик одной рукой, поднимаясь еще выше, второй, блуждает внизу живота, задевая резинку трусиков.
— Антон, мы взрослые люди. Когда до тебя дойдет абсурдность ситуации- пытаясь прикрыть грудь, говорю я.
Он молча убирает мою руку, задевая грудь. Второю руку он просовывает чуть ниже резинки трусиков. Я из-за всех сил его толкаю:
— Не трогай меня, гаденыш!!! — сердце бешено колотится, я осознаю, что он пойдет до конца. Но до какого конца??? — Оставь меня в покое, Антон.
— А что я делаю? Просто глажу Вам животик, Вам ведь приятно? -подходит, как бы нечаянно касаясь набухших сосков, — тем более я ничего запретного не трогаю ведь…
Смотрит в упор на грудь. Я чувствую его сосредоточенное дыхание на ложбинке между грудей:
— Потрогайте сами одной рукой свою грудь, если мне нельзя…
— Я не буду себя трогать!!! Давай прекратим все это! Так будет лучше, пойми!
— Ну… тогда я могу потрогать… я думал, что Вы будете против и сделаете это сами.
— Чего ты добиваешься? Неужели ты думаешь о физической близости? Антон, мальчик. Да посмотри же, я старше тебя в два раза!!! Найди себе девочку твоего возраста.
— Я хочу просто потрогать Ваши груди и все… я даже готов не смотреть на Вас, — обходит со спины, кладет руки на животик и поглаживая, поднимает их вверх…
— И ты остановишься на "потрогать"? Не ври мне! Я знаю, что у тебя в голове, извращенец! Выродок! — срываюсь на крик от безвыходности, понимая, всю свою беспомощность.
— Ничего не будет. Только потрогать. Положите мои руки на свою грудь.
— И ты уйдешь после этого? — принимаю молчание за знак согласия. Беру его руки и поднимаю их выше. Ложу его ладони на грудь. Они теплые, контраст с прохладной кожей груди. И это приятно. У него нежные руки.
— Они большие, приятные на ощупь — нежно водит по ним руками- ммм… какие они у Вас приятные, какие упругие! — лаская одной рукой грудь, вторую кладет на животик, опускаясь ниже.
Перехватываю его руку:
— Все! — стараясь, как можно безразличнее говорю я. — А теперь уходи!
Он кладет обе руки на грудь и уже более жестко, слегка сжимает их по очереди, оттягивает сосочки… Я знаю, что он догадывается, что они побаливают после вчерашнего. Он специально за них взялся:
— Я думал нежно, но Вы ведь не понимаете, не хотите. — Возвращает одну руку вниз. — Давайте, не будем проверять, какая еще часть тела помнит о вчерашнем, поверьте, я найду ее быстро — шепчет мне на ухо Антон. Он проводит рукой по внутренней части бедер, аккуратно, не трогая ничего запретного… как бы познавая мое тело, играя с ним. Мне очень приятно, почти висну на его руках, переминаясь с ноги на ногу. Вспоминаю о происходящем:
— Ты обещал уйти — спокойно, без злобы, напоминаю я.