— Ау-ф-фч-ч… — фыркал, словно ежик, Саша, подаваясь бедрами вперед, вталкивая себя парню в рот как можно глубже. Нарастала уже хорошо знакомая волна удовольствия, за которой все закончится. И она пришла… Появилась внизу живота, выгнула Сашкино тело, взбрыкнула Сашкиными ногами.
— Все… — шепнул он еле слышно, растекаясь по дивану, как маленькая медузка.
— Все? — удивился Андрей, подняв голову. — Ну, ты и быстрый. Я еще наиграться не успел. Ну, давай тогда ты мне…
— Что — я? . . — не понял Сашка, все еще пребывая во власти острого расслабленного удовольствия.
— Что… Это самое… — Андрей расстегнул джинсы и выдернул наружу свой истекшийся член, скользкий и твердый.
Сашка поглядел на блестевшую головку, сжал губы. Ему не очень хотелось это проделывать, но мальчишка испугался, что Андрею придет в голову воткнуть член в менее подходящее место, чем рот. Да и больнее будет гораздо. Вздохнув, Сашка приоткрыл рот и наделся им на большую головку. Именно так это и выглядело — наделся.
По губам растеклись терпкие капли… Сашка просто держал член во рту, не делая никаких попыток к действию.
— Ну чего ты застыл? — недовольно проговорил Андрей, обнимая Сашку ладонями за голову. — Ну, давай, впе-еред… И на-за-ад…
Приговаривая, он сам принялся двигать Сашкину голову, толкаясь у него во рту.
— Языком работай, ну… Да что ты, не проснулся еще?!
Упрямое сопротивление мальчишки породило яростное желание совладать с ним. Движения стали жесткими и резкими, на желания мальчишки уже не обращалось внимание.
Андрей словно обезумел, толкался бедрами, вгоняя член все глубже. Сашка перепугался, начал давиться, попытался освободиться, но парень держал крепко.
Андрей закрыл глаза, отдаваясь во власть поглотившей его страсти. Наконец рот мальчика стал заполняться вязкой жидкостью, головка запульсировала, задергалась, выталкивая все новые и новые порции.
Сашка глотнул, подавился, бешено замотал головой, возмущенно застонав.
— Все, все, — опомнился Андрей, отпуская мальчика. — Ну все уже…
Сашка ухватил с пола платье, выплюнул в него непроглоченное, вытер лицо.
— Сдурел совсем… — пробормотал он осуждающе. — Чуть не подавился…
— Не сердись, — погладил его по голому животу Андрей. — Я сам не знаю, что на меня нашло. Живой?
— Живой… Бе… Гадость…
— Не знаю, не пробовал, — выдал смешок Андрей. Он по-прежнему стоял на коленях перед Сашкой, тоже воспользовавшись вконец испорченным платьем, чтобы вытереть себя. Добавил снова: — Прости…
— Да ладно, — сжалился Сашка. — Я уже сегодня напробовался…
— Как это?
— Да… Утром пацаны мне давали, в лицее Дениса.
— А-а… — Андрей помрачнел. — Ты сам захотел или заставили?
— Заставили, конечно. Я же не дурак, самому лезть.
— Вот гады… — ругнулся парень, позабыв, что проделал минуту назад. Но Сашка напомнил со смехом:
— Ага, гады! А сам?
— Удержишься тут, — бросил Андрей, надевая джинсы. — Откуда ты взялся на мою голову, красавчик… И что за история с платьем?
Сашка не захотел раскрываться полностью, отделался придуманным на ходу:
— Да в школе мы театр ставили, вот я костюм опробовал, чтобы привыкнуть.
— Понятно, — кивнул Андрей, хоть и не слишком поверилось. — Ну ладно, давай-ка спать укладывайся. А то еще привыкну к тебе…
— Спокойной ночи, — усмехнулся в темноте Сашка.
Андрей укрыл его голое тельце пледом, сказал напоследок:
— Черт, где я тебе завтра шмотки найду? Заставлю Бориса платье постирать и погладить! Спи!
Он взял платье и вышел из комнаты. На душе был такой кавардак, что сам черт ногу сломит. Это же надо — в педофилы подался! Да не в простые а с гомо уклоном. Кому рассказать, ни в жизнь не поверят. Он, Андрей, и — ТАКОЕ… Хоть застрелись…
*****
Глава двадцать девятая
Когда Андрей снова открыл глаза, он не сразу понял, еще день, или уже ночь — в комнате было темно, но из-за штор в комнату проникал слабый свет. Потянувшись до хруста, парень глянул на часы — зеленоватые цифры подсказали — 2. 35
Ого, вот это прилег вздремнуть — присвистнул он и снова попытался уснуть. Но не тут-то было… Воспаленное воображение услужливо подсунуло ему прелестную картинку — девочка в воздушном, но слегка потрепанном платьице, розовом, как облака на закате. Да еще вдобавок в глубине незагорелых бедер — такое же розовое пятнышко, манящее к себе с невиданной силой.
О, черт… — застонал Андрей и сжал голову руками. Неужели это заразно?! Подхватил от Бориса вирус педофилии… Бред какой… Правду говорят, болезнь это…
И вот теперь, хоть волком вой, хоть застрелись, а не выходит Саша из головы, прочно так поселилась в ней. Промаявшись еще с четверть часа, ворочаясь с боку на бок, Андрей думал, думал… И чем дальше, тем сильнее хотелось ему увидеть девчонку, прижать к себе, провести с ней остаток этой ночи… Желание росло с каждой минутой, захлестывая мутной жаркой волной, не давая дышать.
И не выдержав этого напора, Андрей вскочил. Он направился на цыпочках на второй этаж, стараясь не разбудить напарника — скажет, мне не дал, а сам?!
Будто сомнамбула, с вытянутыми руками, наощупь выбирая путь, парень прошел по коридорчику и щелкнул ключом. Замок будто взорвался, так ударил по ушам этот тихий звук.
Андрей приоткрыл дверь и заглянул. Детишки мирно спали, прижавшись друг к другу, освещенные мягким лунным светом. Даже было жалко будить. Но желание жгло все тело, не давая ни секунды передышки. Парень подошел поближе и расстегнул наручник.