Меня изнасиловали когда мне было десять лет. Летом в деревне мы играли в войнушки, мы это я, четырнадцатилетний двоюродный брат и его одноклассник. Обычно мы играли в партизан и фашистов, я был партизаном, а они фашистами. Игра заключалась в том, что меня ловили и пытали. Вначале это были невинные шалости, вроде привязывания к дереву или столбу, потом розги, но не очень больно. Так как я не возражал, пытки становились все изощреннее. В этот день они уговорили меня переодеться девочкой, в целях маскировки. Я охотно согласился, мне показалась эта идея интересной. Брат притащил старое платьице младшей сестры и мы пошли к озеру. Мы всегда там играли, это было далеко от ближайшего жилья и нам никто не мешал, там был лес и старый сарай с подвалом в котором они устроили "гестаповские застенки".
Как только мы пришли мальчишки разделились, мой брат вызвался со мной быть партизаном, а сосед фашистом, я естественно должен был играть роль связного. Как только сосед ушел делать засаду на партизан мой брат Саша велел мне раздеться и одеть платье. Я быстро скинул рубашку и натянул платьице, оно оказалось коротковатым.
— Шорты торчат — сказал Саша — снимай.
Я скинул шорты.
— Теперь трусы просвечивают, снимай.
Я не долго думая скинул и трусы.
— Слушай, давай тебе сиськи сделаем, так еще сильнее похоже будет.
— Давай, а как мы их сделаем?
Они скорее всего готовились заранее и Саша покопавшись в старом комоде вытащил белый женский лифчик.
— Надевай.
Я стянул платье и надел лифчик, Саша завязал у меня на спине бретельки, пустые чашечки болтались. Он вынул из кармана два воздушных шарика, немного надул их и засунул в чашечки. Получились две прекрасные сиськи, правда чуть великоватые для моей щуплой фигурки.
— Здорово восхитился я.
— Тебе нравится?
— Еще бы, они как настоящие! Даже на ощупь похожи.
— А ты откуда знаешь?
— Да мне Варька давала пощупать — смутился я.
Варька, это была тринадцатилетняя сестра Саши в платье которой я нарядился.
— Врешь ты все Варька просто так не даст себя лапать. Признавайся, что взамен ей делал?
— Да так ерунду всякую — еще сильнее засмущался я, и кто меня за язык потянул?
— Ладно, потом разберемся! Надевай платье… Ты знаешь, а ты сильно на "соску" похож.
Мне почему то понравились его слова, стало как то приятно. Я с трудом натянул узкое платье на свои "буфера" и подошел к куску старого стекла, стал на свет, чтобы улучшить отражение и посмотрел на себя. Я понравился себе в таком виде и особенно то, что на самом деле очень походил на девочку. Правда из-за того, что платье почти не скрывало мой писюн вид у девочки был странноватый. Не долго думая я зажал писюн бедрами, получилось великолепно.
— Нужно на голову платочек надеть и украшения какие ни будь — сказал брат.
Не успел я опомниться как на мне оказались клипсы, бусы и косынка.
— Здорово! Давай Витьку позовем и будем играть как будто мы с ним фашисты, а ты партизанка и мы тебя допрашивать будем?
— Давай! — охотно согласился я.
Эта часть игры мне всегда нравилась больше всего. Я не признавался, но мне нравилось когда они брали меня в плен, связывали и допрашивали. Мне даже нравилось когда они не очень сильно пороли меня и выкручивали руки, в общем делали вид, что зверски пытают.
Теперь, когда я был одет как девочка, мне вдруг еще сильнее захотелось, что бы они попытали меня, причем теперь я бы не возражал и против более болезненного воздействия. Саша, как будто прочел мои мысли, крепко связал мне руки за спиной и подвесил на них к стропилам, так что я едва касался носками земли, а сам пошел за Витей. Я висел на вывернутых руках, веревки врезались в тело доставляя приятную ноющую боль. Сердце колотилось от возбуждения. Только минут через двадцать я услышал шаги и голоса ребят. Они зашли вдвоем делая вид, что разговаривают по немецки но вскоре перешли на ломаный русский.
— Где этот русский поблядушка?
— Вот она висит гер оберст.
— Вы уже допросили ее? Она сказала где партизаны?
— Молчит гер оберст.
— О! Экселенс! Дайте мне вон ту трость.
Саша подал Вите прут в палец толщиной, тот размахнулся и довольно сильно стегнул меня по голому заду. Дело в том, что когда брат подтянул меня за связанные руки к потолку, платьице задралось и зад мой открылся почти полностью. Боль обожгла мне ягодицы, я застонал.
— Считай, шлюха!! — выкрикнул Витя.
— Раз! — закричал я превозмогая боль.
Второй удар был еще сильнее.
— Два — выдохнул я.
— Три, четыре, пять: ! — выкрикивал я, а зад жгло огнем.