Вспоминаю его слова и наш диалог в те минуты:
— Витюня, ты мне так нравишься… . . весь — тихо прошептал он.
— А чего ж ты от меня убежал так быстро, даже спинку мне помыть не захотел? Ты мне, Вадик, тоже нравишься, только ты меня почему-то стесняешься, всё время от меня кое-что прячешь. Дурачёк, у тебя всё такое красивое, особенно это "кое-что". Твои мама и папа молодцы, хорошо постарались для тебя и заодно и для твоих друзей.
— А мне больше нравится, как у тебя… . как у всех… .
До самого позднего вечера я был под впечатлением нашего купания. А когда мы легли в кровати после отбоя и когда в палате потушили свет, я осторожно просунул руку под вадькино одеяло и быстро достиг его трусиков. По его реакции я понял, что и он не спит. Он зашевелился, взял меня за руку и тихо шепнул:
— Витя, не нужно, пожалуйста, а то кто-нибудь услышит.
— Тихо, не бойся. И никто ничего не услышит… Я так скучаю за твоей попкой, где она тут? — Я потянул его трусики вниз, он весь напрягся, но это мне не помешало опустить их почти до колен, после чего я провёл ладонью по его попке, затем по яичкам и нежно обхватил пальцами головку и шепнул: — Через несколько дней мы отсюда уезжаем, и где я ещё увижу такого зайчика…
— А что, в Питере мы с тобой не будем дружить? — ответил он, пытаясь убрать мою руку со своего уже сильно вставшего дружка. Но я не отступал, а только спрсил:
— Чего это с ним — стал такой большой, твёрденький?
— Не знаю… не надо так делать (это он попросил, когда я начал потихоньку дви-
гать туда-сюда оставшуюся после обрезания вадикину шкурку, которая, однако, так и не
могла полностью прикрыть его головку) . — А то…
Я понял: ещё несколько таких движений — и мой Вадичка "поплывёт". Но и мой дружок
был в том же состоянии, я еле-еле сдерживал подкатывающееся ни с чем не сравнимое чувство близкого оргазма. И не сдержал… мои плавки приняли мощный полуминутный заряд. Не знаю, заметил ли что-нибудь Вадик, а я незаметно схватил в тумбочке запасные чистые плавки и выскочил в туалет. Вернувшись, обратился к Вадику:
— Если ты хочешь, конечно мы будем дружить и встречаться. Ты за?
— Конечно…
Скоро мы уснули.
А через три дня был разъезд, Мы договорились с Вадиком, что сразу по прибытии домой созвонимся и спланируем, как провести оставшиеся до школы дни.
Я первый позвонил, и мы договорились уже завтра встретиться. Жили мы довольно далеко друг от друга, поэтому договорились увидеться возле метро "Горьковская", до которой и ему, и мне добраться было несложно, а там пойти или в кинотеатр, или в зоопарк. Но, встретившись, планы эти выполнять не стали, а ходили по городу, рассказывали о своих семьях, школах, друзьях. Расстались возле парка у Чёрной речки, и, прежде чем распрощаться, я сообщил, что послезавтра, в пятницу мои родители вместе с младшей сестрёнкой уходят в гости к родственникам, я остаюсь в одиночестве, и пригласил Вадика к себе. Он согласился безо всяких колебаний.
Оставшись наедине, я вдруг понял, что послезавтра в наших отношениях должен, наконец, наступить прорыв и что мне как старшему нужно проявить инициативу к переходу к этим отношениям. К каким? — я толком не знал. Как показали дальнейшие события, прорыв этот хоть и произошёл, но только не так далеко, как у настоящих "голубых" друзей, — на это понадобился ещё почти целый год, в течение которого я готовил себя и своего любимого Вадюшу к превращению его в мою любимую девочку.
Не мудрено — ведь мне не было и 15-ти в то время.
Первое наше общение у меня дома началось с кухни: мы пожарили картошку, разогрели оставленную моей мамой курицу, пили кофе. Затем были шахматы, и мне удалось до мата продержаться аж 28 ходов, просмотр видиков. В том числе и надёжно спрятанной от родителей "Греческой смоковницы", добытой мною за счёт долго откладывавшихся денег и казавшейся в те времена верхом порно-кинопродукции. Во время одной из откровенных сцен я неожиданно для Вадика резко положил руку на молнию его джинсов и спросил:
— Как там поживает твой красавчик при виде того, как развлекаются эти ребята? .
Он ничего не стал отвечать, а я почувствовал, что, действительно, горка под джинсами у него увеличилась. У меня под шортами творилось то же.
— Кажется, твоему зайчику тесновато в штанах?
— Ничего подобного… . .
— Сейчас проверим. — Я обнял Вадика и стал просовывать руку под ремень, но он не давался, уворачивался — Ну Вадюша, чего ты стесняешься, ты же обещал мне в лагере ничего не прятать от меня