– Демо Крациус? – переспросил Гарри, не до конца веря своим ушам. – По-моему, необычное имя для заклинания.
Они вместе с Гермионой и Роном пребывали в обширнейшем зале библиотеки Хогвартса. Пространство, и так всегда вытворявшее странные шутки в помещениях волшебной школы, внутри библиотеки как будто окончательно забывало о приличиях и даже о самых элементарных правилах этикета.
Вроде "Внутреннее должно быть меньше внешнего".
Ряды книжных стеллажей, казалось, уходят в глубь библиотеки на много миль, переплетениями своими образуя нечто наподобие лабиринта. Периодически из какой-нибудь стеллажной стены вдали выплывал бледно-колышущийся призрак – и на мгновение медлил, прежде чем с завыванием скрыться в противоположной стенке.
Гермиона высокомерно усмехнулась:
– Звучание заклинания Империус, стало быть, тебя не особо смущает? Большинство современных заклинаний созданы на основе переработанной латыни – тут же мы имеем явное влияние Эллады. Хотя, я согласна, смысловая аллюзия здесь довольно странная.
– Что это заклинание собой представляет? – поспешил перебить отличницу Рон, прежде чем она вновь уйдёт в дебри рассуждений о взаимовлиянии античных культур и о влиянии Ренессанса на магические ритуалы Европы.
– О нём удалось раздобыть очень мало информации. Похоже, что его пытались разработать в эпоху крупномасштабных волшебных конфликтов как своеобразную альтернативу – или меру противодействия – традиционным заклинаниям подавления психики вроде Империуса. Однако что-то не сложилось. – Словно ощущая неловкость за древних магов, Гермиона опустила глаза. – По иным косвенным упоминаниям создаётся впечатление, что заклинание Демо Крациус было признано ещё более опасным и несущим риск злоупотреблений, чем уже известные нам Недозволительные Чары. Благодаря новизне заклятья сведения о нём ещё не успели широко распространиться по миру и их постарались уничтожить.
Друзья на некоторое время замолчали, подавленные открывшимися им фактами. Где-то далеко внизу послышался тонкий девичий визг и довольный хохот Пивза.
Должно быть, ещё одна каверза полтергейста удалась.
– Вряд ли нам это пригодится, – наконец выразил, как ему казалось, общее мнение Рон. – За использование Запрещённых Заклятий, пусть даже в целях написания о них главного годового сочинения по дисциплине чар, нас бы исключили из Хогвартса. За использование же такого заклинания, которое ещё хуже Запретных, Филеас Флитвик нас тоже едва ли погладит по головке.
– Почему? – вдруг возразил Гарри. – Ведь, в отличие от запретных заклинаний, Демо Крациус фактически не воспрещён к употреблению. – Он кинул взгляд на Гермиону. – Я прав? – Та нехотя кивнула. – Поскольку же главные годовые сочинения просматриваются преподавателем индивидуально, то никакой утечки информации здесь грозить не может и у Флитвика просто не будет формального повода придраться к нему. И вряд ли он пожелает – вы его знаете.
Рон кивнул, поджав губу. Гермиона промолчала.
– Зато какая уникальная, эксклюзивная тема, – мечтательно проговорил Гарри. – Заклинание, которое, возможно, не применялось никем уже пару столетий…
– На это наверняка были причины, – нахмурилась Гермиона. – Волшебники – не трусливые куры. Если они что-то запретили – даже не то что запретили, но постарались вычеркнуть упоминания об этом из всех анналов, – то не без веских оснований.
– Ты так и не сказала, что это заклинание делает, – помолчав, произнёс Гарри. – Лишает воли, как Империус? Отупляет? Веселит? Убивает? Внушает страсть к коллекционированию марок?
– Вселяет в твоё тело демонов? – предположил Рон.
Гермиона и Гарри недоумённо посмотрели в его сторону. Под их перекрещёнными взглядами Рон замялся.
– Просто… допущение. Звучит-то как угрожающе. Демо… Крациус.
– Из тех немногих сохранившихся косвенных упоминаний, которые мне удалось найти в старых трудах, – задумчиво произнесла Гермиона, – можно сделать вывод, что заклинание это каким-то образом высвобождает тёмную сторону натуры человека. Хотя подробностей установить так и не удалось.
– Как так?
– Мне показалось, что авторы сами… стесняются, что ли, особо вдаваться в подробности.
Гермиона отвела глаза.
– Вроде бы разработка заклинания потребовала слаженных усилий величайших волшебников былого века. – Она назвала несколько имён, от которых дыхание слушателей перехватило. – Впоследствии чары были испытаны создателями на самих себе. Результат, по всей видимости, оказался столь смущающим, что все как-либо замешанные в опыте избегали впоследствии прямых упоминаний о нём.
– Мавридикий Неотвратный благополучно дожил до ста тридцати лет, – пробормотал Гарри, – пока на беду свою не связался с энтузиастами идеи поиска незримого Астрального Полюса.
– Такова лишь одна из версий его исчезновения, – поморщилась педантичная Гермиона.
– А остальные? – нетерпеливо спросил Гарри. – В смысле, остальные волшебники? Если не ошибаюсь, они благополучно дожили до естественной кончины от старости – либо же погибли по причинам, далёким от экспериментального колдовства.
– К чему ты клонишь, Гарри?
Мальчик-Который-Выжил – хотя, вернее, давно уже подросток – почувствовал себя неловко под въедливым взглядом Гермионы и настороженным взглядом Рона.