— Демо Крациус? — переспросил Гарри, не до конца веря своим ушам. — По-моему, необычное имя для заклинания.
Они вместе с Гермионой и Роном пребывали в обширнейшем зале библиотеки Хогвартса. Пространство, и так всегда вытворявшее странные шутки в помещениях волшебной школы, внутри библиотеки как будто окончательно забывало о приличиях и даже о самых элементарных правилах этикета.
Вроде "Внутреннее должно быть меньше внешнего".
Ряды книжных стеллажей, казалось, уходят в глубь библиотеки на много миль, переплетениями своими образуя нечто наподобие лабиринта. Периодически из какой-нибудь стеллажной стены вдали выплывал бледно-колышущийся призрак — и на мгновение медлил, прежде чем с завыванием скрыться в противоположной стенке.
Гермиона высокомерно усмехнулась:
— Звучание заклинания Империус, стало быть, тебя не особо смущает? Большинство современных заклинаний созданы на основе переработанной латыни — тут же мы имеем явное влияние Эллады. Хотя, я согласна, смысловая аллюзия здесь довольно странная.
— Что это заклинание собой представляет? — поспешил перебить отличницу Рон, прежде чем она вновь уйдёт в дебри рассуждений о взаимовлиянии античных культур и о влиянии Ренессанса на магические ритуалы Европы.
— О нём удалось раздобыть очень мало информации. Похоже, что его пытались разработать в эпоху крупномасштабных волшебных конфликтов как своеобразную альтернативу — или меру противодействия — традиционным заклинаниям подавления психики вроде Империуса. Однако что-то не сложилось. — Словно ощущая неловкость за древних магов, Гермиона опустила глаза. — По иным косвенным упоминаниям создаётся впечатление, что заклинание Демо Крациус было признано ещё более опасным и несущим риск злоупотреблений, чем уже известные нам Недозволительные Чары. Благодаря новизне заклятья сведения о нём ещё не успели широко распространиться по миру и их постарались уничтожить.
Друзья на некоторое время замолчали, подавленные открывшимися им фактами. Где-то далеко внизу послышался тонкий девичий визг и довольный хохот Пивза.
Должно быть, ещё одна каверза полтергейста удалась.
— Вряд ли нам это пригодится, — наконец выразил, как ему казалось, общее мнение Рон. — За использование Запрещённых Заклятий, пусть даже в целях написания о них главного годового сочинения по дисциплине чар, нас бы исключили из Хогвартса. За использование же такого заклинания, которое ещё хуже Запретных, Филеас Флитвик нас тоже едва ли погладит по головке.
— Почему? — вдруг возразил Гарри. — Ведь, в отличие от запретных заклинаний, Демо Крациус фактически не воспрещён к употреблению. — Он кинул взгляд на Гермиону. — Я прав? — Та нехотя кивнула. — Поскольку же главные годовые сочинения просматриваются преподавателем индивидуально, то никакой утечки информации здесь грозить не может и у Флитвика просто не будет формального повода придраться к нему. И вряд ли он пожелает — вы его знаете.
Рон кивнул, поджав губу. Гермиона промолчала.
— Зато какая уникальная, эксклюзивная тема, — мечтательно проговорил Гарри. — Заклинание, которое, возможно, не применялось никем уже пару столетий…
— На это наверняка были причины, — нахмурилась Гермиона. — Волшебники — не трусливые куры. Если они что-то запретили — даже не то что запретили, но постарались вычеркнуть упоминания об этом из всех анналов, — то не без веских оснований.
— Ты так и не сказала, что это заклинание делает, — помолчав, произнёс Гарри. — Лишает воли, как Империус? Отупляет? Веселит? Убивает? Внушает страсть к коллекционированию марок?
— Вселяет в твоё тело демонов? — предположил Рон.
Гермиона и Гарри недоумённо посмотрели в его сторону. Под их перекрещёнными взглядами Рон замялся.
— Просто… допущение. Звучит-то как угрожающе. Демо… Крациус.
— Из тех немногих сохранившихся косвенных упоминаний, которые мне удалось найти в старых трудах, — задумчиво произнесла Гермиона, — можно сделать вывод, что заклинание это каким-то образом высвобождает тёмную сторону натуры человека. Хотя подробностей установить так и не удалось.
— Как так?
— Мне показалось, что авторы сами… стесняются, что ли, особо вдаваться в подробности.
Гермиона отвела глаза.
— Вроде бы разработка заклинания потребовала слаженных усилий величайших волшебников былого века. — Она назвала несколько имён, от которых дыхание слушателей перехватило. — Впоследствии чары были испытаны создателями на самих себе. Результат, по всей видимости, оказался столь смущающим, что все как-либо замешанные в опыте избегали впоследствии прямых упоминаний о нём.
— Мавридикий Неотвратный благополучно дожил до ста тридцати лет, — пробормотал Гарри, — пока на беду свою не связался с энтузиастами идеи поиска незримого Астрального Полюса.
— Такова лишь одна из версий его исчезновения, — поморщилась педантичная Гермиона.
— А остальные? — нетерпеливо спросил Гарри. — В смысле, остальные волшебники? Если не ошибаюсь, они благополучно дожили до естественной кончины от старости — либо же погибли по причинам, далёким от экспериментального колдовства.
— К чему ты клонишь, Гарри?
Мальчик-Который-Выжил — хотя, вернее, давно уже подросток — почувствовал себя неловко под въедливым взглядом Гермионы и настороженным взглядом Рона.