Марине, тридцатилетней, уже начинающей полнеть, но все еще привлекательной женщине, часто снился один и тот же сон. Ее увозит с работы неизвестный мужчина. По вечернему городу они едут домой к Марине, и рука мужчины властно и нежно ласкает ее тело — во сне на ней нет трусиков и лифчика, и тяжелые груди с налитыми сосками трутся о ткань блузки, а юбка становится липкой от выделений. В конца сна Марина подается к мужчине, но тот отстраняет ее и произносит:
— Пока не время. Ты еще не заслужила.
Каждый раз, просыпаясь, Марина снимала насквозь мокрые трусики и, пока не видит дочь, шла в душ. После этого был завтрак, сонное бормотание ребенка, работа, магазин — и снова сладкая нега сна, в котором неизвестный господин не давал Марине кончить, а лишь вез ее куда-то и ласкал, властно, грубо и нежно одновременно.
— Когда же я заслужу? — спросила однажды утром Марина у своего отражения в зеркале. Отражение ничего не ответило, но выйдя на улицу, женщина неожиданно для самой себя изменила привычный маршрут и, не став огибать парк, пошла мимо зеленеющих деревьев. Марина вышла на детскую площадку, пустую, закрытую от глаз прохожих… и увидела на скамейке Его.
Мужчина сидел спиной к Марине, но ошибиться было невозможно. Это был именно он, Господин из ее сна, тайный повелитель ее ночного путешествия, и женщина, осторожно обойдя скамейку, встала перед Господином навытяжку, не смея посмотреть на него.
— Не ждал тебя так скоро, — тихо промолвил мужчина, и от его голоса тело Марины словно бы взорвалось: между ног стало мокро, соски затвердели, ноги заныли, как всегда при подступлении оргазма.
— Перестань, — так же тихо ответил на ее позыв мужчина, и предательское тело успокоилось, — Я научу тебя всему, что тебе нужно знать, но ты слишком торопишься, Энн, а путь боли и любви — слишком сложен, чтобы я взял тебя как причитающуюся мне по праву вещь прямо сейчас.