История третья
Живем мы в пригороде, в довольно большом доме: я, моя жена и моя теща Маргарита Сергеевна сорока шести лет. До того дня, когда началась эта история, я считал тещу ничем особенно не примечательной женщиной, обладающей довольно стандартной для ее возраста внешностью: не красотка, но и не уродина, несколько пышнотелая крашеная блондинка. Отношения у нас с ней были тоже средние: не так чтобы вражда, но и дружбой их вряд ли можно было назвать. Крупных скандалов у нас с ней не случалось, но размолвки и легкие стычки бывали. К счастью, жена выступала в роли третейского судьи, и мы быстро мирились. Вела она себя скромно, на многое не претендовала, роль хозяина отдала мне, а сама довольствовалась ролью уборщицы и поварихи, хотя мужскую работу, разумеется, выполнял я, благо руки растут откуда положено.
Еще для предисловия – отпуск у меня в силу специфичности работы в строго фиксированное время, каждый год разное, и жена обычно брала отпуск вместе со мной, чтобы укатить вдвоем в дальние страны.
В тот год мне, казалось бы, повезло: мне дали отпуск летом, в конце июля. Все бы здорово, но жену услали в командировку в Штаты на неделю, как раз в начале. Ну что же, значит, время совместного времяпрепровождения на эту самую неделю и сокращалось.
На второй день, поехав в город по делам, я вернулся около одиннадцати. Дверь была открыта, а в гостиной сидели Маргарита Сергеевна и незнакомая женщина. Обе дамы, судя по румянцу, частому беспричинному смеху и замедленной речи, были сильно навеселе.
– А вот и он, мой любимый зять Андрей! – закричала Маргарита Сергеевна, вставая. Меня удивили две вещи. Во-первых, никогда она не называла меня "любимым", а во-вторых, вставая, она торопливо застегивала халатик.
– Здрасьте, – сказал я, мельком отметив, что рубашка на гостье тоже довольно смело расстегнута чуть ли не наполовину. Правда, она неловко, не сразу попадая пуговицей в дырочки, ее все-таки застегнула.
– Познакомься, это моя самая-самая лучшая подруга, Настя! – от тещиного тела на меня жарко пахнуло алкоголем, сладковатым женским потом и каким-то новым запахом, о происхождении которого я догадался позже.
Гостья была хорошо сложена, хотя красивой я бы ее все равно не назвал.
– Анастасия? . . – сказал я, ожидая отчества.
– Просто Настя, – несколько смущенно, застегивая последнюю пуговицу у самой шеи, что было совсем неестественно при жуткой июльской жаре, сказала она.
– Правильно, и выпейте на брудершафт! – воскликнула Маргарита Сергеевна, наливая мне вина.
Было странно – что же, называя свою тещу по имени-отчеству и на "вы", я должен обращаться к ее подруге того же возраста как к девочке? Ну да ладно – хмель у них к утру выветрится, и все встанет на свои места. Я решил не спорить с двумя пьяными женщинами и угождать им во всем.
Подойдя к Насте, я помог ей правильно сплести руки, и мы выпили на брудершафт. Правда, меня удивило, как пристально она смотрела мне в глаза, словно гипнотизируя.
– Ну вот, теперь можно и штрафную! – закричала теща, взявшая на себя роль тамады, – за опоздание!
Какое опоздание, куда? Ну да ладно, надо быть снисходительным – кому не случалось перебрать?
– Я немного посижу с вами и спать пойду, устал, – сказал я, чтобы заранее подготовить путь к отступлению.
– Слушай, а можем мы поменяться комнатами на время? – становясь серьезной, спросила Маргарита Сергеевна, – Настя поживет у нас недельку, не возражаешь?
– Нет.
– Ты поспишь у меня, а мы на вашей двуспальной, хорошо?
– А может, – хихикнула Настя, быстро избавившаяся от смущения при знакомстве, – не будем меняться?
– Уж не хочешь ли ты к нему лечь? – захохотала теща.
– Хочу! – Настя даже в ладоши захлопала, – Андрей, ты не против?
– Я-то не против, боюсь, жена будет против, – сказал я первое, что пришло в голову.