– Начнем с самого утра, – решила она, – Поэтому первая запись будет о том, что проснулся мокрым. Точное время неизвестно, "П", в подгузник, разумеется не просился, а в комментариях напишем: описался во сне. Следующая запись… приблизительно в 8: 30: "П", пустил струйку во время подмывания, не просился, и подробнее, как все случилось: начал писать, когда мазала между ножек детским кремом.
– Потом в детской поликлинике? – продолжила Маша.
– Подожди, – улыбнулась Лена, – Сначала завтрак: где-то в 9. Теперь переходим к поликлинике. 9: 45, "П", в горшок, не просился. И комментарий: медсестра заставила пописать перед тем, как делать массаж.
Лена снова посмотрела на часы.
– Не помнишь. когда мальчишка обкакался в универмаге? – спросила она у Маши, – Где-то минут 40 назад, да?
– Примерно так, – кивнула Маша.
– Запишем 10: 30, – решила Лена, – "ПК", в колготки, не просился. А в "Комментариях" напишем следующее: подмыла детскими салфетками, помазала кремом от опрелостей, купила новые колготки и выбросила грязные.
– Ты для Сашиной мамы эти подробности записываешь? – спросила Маша.
– Конечно ей будет интересно вечером почитать, – сказала Лена, – Но вообще-то я веду этот журнал с другой целью – чтобы установить для ребенка график хождения на горшок.
Маша растерянно взглянула на Лену. Мне тоже было непонятно, что одиннадцатиклассница имела ввиду.
– Сейчас я тебе всё объясню, – улыбнулась Лена, – Открываем журнал и смотрим последнюю запись. 10: 30 – ПК. Значит ребенку положено снова сходить по-маленькому через два часа – в 12: 30.
– Так часто? – удивилась Маша.
– Когда начинаешь приучать ребенка к горшку, надо заставлять почаще им пользоваться – объяснила Лена, – Чтобы малыш быстрее к нему привык.
Одиннадцатиклассница закрыла свою тетрадь.
– Особенно это касается мальчиков, – продолжила она, – Их я заставляю писать каждые два часа. Согласна, немножко чаще, чем нужно, но ничего, быстро привыкают.
– А по-большому? – поинтересовалась Маша.
– По-большому у меня все ходят после еды, – сообщила Лена, – Минут через 15-20. Получается четыре раза в день – после завтрака, обеда, полдника и ужина.
– И что? Каждый раз удается заставить покакать? – скептически улыбнулась Маша.
– Первые пару дней приходится конечно воевать, – ответила Лена, – А потом у ребенка вырабатывается режим.
– Значит за два дня привыкают к твоему расписанию? – улыбнулась Маша.
– Максимум – за неделю, – гордо сказала Лена.
Пообсуждав с Машей еще пару минут свой метод приучения к горшку, Лена неожиданно спохватилась, что надо греть обед.
– Возьмешь ребенка на кухню? – спросила Маша, кивнув на меня.
– Нечего мальчишке там делать, – сказала Лена, – Уже большой. Ничего с ним тут в наше отсутствие не случится.
Лена повернулась ко мне.
– Правда, Саша? – строго спросила она, – Обещаешь хорошо себя вести?
Я быстро кивнул.
– И если захочешь на горшок, сразу громко мне кричи, – добавила Лена, – Обещаешь?
Я снова кивнул.
– Не слышу! – повысила голос Лена.
– Обесаю, – смущенно выдавил я.
– Ну вот и молодец, – улыбнулась Лена и отправилась с Машей на кухню.
Минут через 20 Лена громко позвала меня обедать. Как и в прошлый раз, она не доверила мне есть самостоятельно, а сразу принялась кормить с ложечки. Обед прошел в относительном молчании – очевидно девушки уже успели наболтаться и исчерпали все темы для разговоров.
После обеда мы вернулись в зал – я к своим игрушкам на ковре, а девушки сели на диван и принялись листать мамины журналы по уходу за детьми. Пару минут в комнате стояло молчание.
– Смотри, Ленка, какая прелесть! – неожиданно засмеялась Маша, показывая Лене свой журнал, – Такой смешной голенький мальчуган. Правда чем-то похож на твоего Сашу?
– Ага, такие забавные фотки, – с улыбкой согласилась Лена, – Как медсестра меняет малышу подгузник.
– Они в этой статье шаг за шагом объясняют, как это нужно делать, – пояснила Маша, – Еще и с иллюстрациями.
Девушки снова уткнулись в свои журналы. Минут десять опять царила тишина.
– Пора укладывать спать, – нарушила молчание Лена, быстро взглянув на часы, – Только сначала мальчишка у меня сходит на горшок по-большому.
– Я не хочу! – запротестовал я, обиженный, что взрослые сегодня весь день решают, когда мне ходить на горшок.
Лена только улыбнулась в ответ и, не говоря ни слова, поставила меня на ноги и принялась быстро раздевать. Не прошло и полминуты, как я стоял посередине комнаты голышом, смущенно прикрываясь между ног.
– Одену пижаму только после того, как покакаешь, – сказала мне Лена.
Поставив передо мной детский горшок, одиннадцатиклассница выжидающе на меня уставилась, скрестив на груди руки.
– Ну что стоишь? – строго спросила она, – Быстро садись на горшок и какай!
Я послушно плюхнулся на холодный горшок.
– Даю тебе пять минут, – сказала Лена и, вернувшись на диван, снова уткнулась в журнал.
Я обиженно хмыкнул. Мало того, что мне абсолютно не хотелось по-большому, единственным человеком, при котором я не стеснялся ходить на горшок, была мама. От обиды, что в ее отсутствие позволяет себе наглая девчонка-одиннадцатиклассница, на глаза навернулись слезы.
– Что-то я ничего не слышу! – прикрикнула на меня Лена через пару минут, – Забыл, как надо тужиться?
Лена встала с дивана и подошла ко мне.
– Чувствую, по-хорошему мы сейчас от тебя ничего не добьемся, – угрожающим тоном сказала она, заглянув ко мне в горшок.
Подождав еще несколько минут, Лена снова подошла ко мне.
– Ну что? – спросила Маша, тоже встав с дивана, – Покакал?
– Только если он это сделал абсолютно бесшумно, – улыбнулась Лена, поднимая меня с горшка, – А поскольку бесшумно никто из малышей какать не умеет, это означает только одно… – Лена подняла с пола мой горшок и продемомнтрировала его Маше, – Абсолютно пустой горшок.
– Даже не пописал, – сказала Маша.
Вернув мой горшок на пол, Лена быстро вышла из комнаты. Я растерянно стоял перед Машей голышом, гадая, куда отправилась одиннадцатиклассница.
– Сейчас ты у меня быстренько покакаешь! – заявила Лена, вернувшись через пару минут в комнату.
Девушка хитро подмигнула младшей подруге, демонстрируя ей маленькую белую палочку.
– Решила поставить мальчишке слабительную свечку? – улыбнулась Маша.
– Это обыкновенное мыло, – пояснила Лена, – Лучше всяких свечек.
Лена быстро подошла ко мне и положив тяжелую руку на плечо, заставила нагнуться. Догадавшись, что она собирается сделать, я изо всех сил сжал попу.
– Что, сжал ягодички? – со смехом спросила Маша Лену после ее нескольких безуспешных попыток залезть между моих половинок.
Девятиклассница бросила на меня насмешливый взгляд.
– Неужели ты думаешь, что сможешь мне помешать? – улыбнулась она и взяв меня подмышки, отнесла на пеленальный стол.
Разумеется любопытная Маша тоже отправилась к столу.
– Укладываем на спинку, – пояснила Лена Маше, осторожно уложив меня на спину, и тут же задрала мне вверх ноги, – Видишь, как я подняла карапузу ножки? Вот так, до упора. Чтобы заставить полностью разжать ягодички.
В следующую секунду мне в попу быстро скользнул посторонний предмет, от которого сразу же начало сильно щипать внутри. Ощущение было таким неприятным, что я не выдержал и громко заревел.
– Запихнем поглубже, – улыбнулась Лена, совершенно не обращая внимания на мои протесты, – Вот так. Ой, чуть не забыла. Надо подложить под попу марлечку.
Я напрягся, пытаясь избавиться от постороннего предмета в попе.
– Интересно, почему ты на горшке так не тужился, – усмехнулась Лена и я почувствовал, как она запихнула кусочек мыла еще глубже, – Поздно стараться, моё солнце. Не хотел какать, когда тебя об этом просили – придется сейчас терпеть. Полежишь с мылом в попе две минуты и только потом получишь свой горшок. Надеюсь в этот раз ты у нас сразу покакаешь.
Лена опустила мои ноги вниз. Неприятное жжение в попе сменилось таким сильным позывом по-большому, что я едва мог его терпеть.
– И будем повторять эту процедуру, пока сам не начнешь какать в горшок, когда положено, – продолжила Лена, – Я тебя быстро приучу вовремя ходить на горшок. И по маленькому, и по большому.
Заметив, что Маша пристально рассматривает меня между ног, я густо покраснел.
– Те мамы в универмаге вот об этой кожице говорили? – неожиданно спросила она Лену, бесцеремонно потрогав мне письку.
– Ты их больше слушай! – засмеялась Лена, – Тоже мне эксперты по мальчикам.
Маша снова принялась щекотно щупать меня между ног.
– У мальчиков все так интересно устроено, – улыбнулась семиклассница, – Тоненький писюнчик с хоботком. А в этом мешочке два яичка. Какое всё маленькое и нежное.
Прикосновения чужих пальцев были такими щекотными, что я не выдержал и начал какать.
– Ой! – всполошилась Маша, отдернув руку, – Ты что, какаешь?
Лена резким рывком задрала мне вверх ноги. В этой позе просто невозможно было терпеть позыв по-большому и я мгновенно наложил большую кучу.
– Ничего себе! – удивилась Маша.
– Сейчас еще и струйку пустит, – с улыбкой заявила Лена и в следующее мгновение я, словно подтверждая ее слова, начал писать.
– Действительно пустил фонтан, – захихикала Маша.
Слушая, как девушки со смехом комментируют мою струйу, мне хотелось провалиться под землю от смущения.
– Ну вот, – улыбнулась Лена, когда я прекратил писать, – А 5 минут назад так кричал, что не хочет на горшок. Сходил и по-большому, и по-маленькому.
Лена осторожно вытащила из-под меня мокрую марлю.
– Сначала вытрем попу вот этой марлей, – пояснила она Маше, – А теперь надо хорошенько помыть ее с мылом. Сейчас я схожу за водой.
Одиннадцатиклассница опустила мои ноги вниз и, оставив меня под присмотром Маши, вышла из комнаты.
– Ну что, Машка, – обратилась Лена к подруге, вернувшись с наполненной водой миской, – Ты кажется хотела мне помочь с малышом. Помоешь ему попу?
*****
– Что, сейчас? – брезгливо поморщилась Маша.
– Кто-то недавно заявлял, что не боится грязных поп, – со смехом напомнила Маше Лена, задирая мне вверх ноги, – Давай. Я подскажу тебе, что надо делать.