— Начнем с самого утра, — решила она, — Поэтому первая запись будет о том, что проснулся мокрым. Точное время неизвестно, "П", в подгузник, разумеется не просился, а в комментариях напишем: описался во сне. Следующая запись… приблизительно в 8: 30: "П", пустил струйку во время подмывания, не просился, и подробнее, как все случилось: начал писать, когда мазала между ножек детским кремом.
— Потом в детской поликлинике? — продолжила Маша.
— Подожди, — улыбнулась Лена, — Сначала завтрак: где-то в 9. Теперь переходим к поликлинике. 9: 45, "П", в горшок, не просился. И комментарий: медсестра заставила пописать перед тем, как делать массаж.
Лена снова посмотрела на часы.
— Не помнишь. когда мальчишка обкакался в универмаге? — спросила она у Маши, — Где-то минут 40 назад, да?
— Примерно так, — кивнула Маша.
— Запишем 10: 30, — решила Лена, — "ПК", в колготки, не просился. А в "Комментариях" напишем следующее: подмыла детскими салфетками, помазала кремом от опрелостей, купила новые колготки и выбросила грязные.
— Ты для Сашиной мамы эти подробности записываешь? — спросила Маша.
— Конечно ей будет интересно вечером почитать, — сказала Лена, — Но вообще-то я веду этот журнал с другой целью — чтобы установить для ребенка график хождения на горшок.
Маша растерянно взглянула на Лену. Мне тоже было непонятно, что одиннадцатиклассница имела ввиду.
— Сейчас я тебе всё объясню, — улыбнулась Лена, — Открываем журнал и смотрим последнюю запись. 10: 30 — ПК. Значит ребенку положено снова сходить по-маленькому через два часа — в 12: 30.
— Так часто? — удивилась Маша.
— Когда начинаешь приучать ребенка к горшку, надо заставлять почаще им пользоваться — объяснила Лена, — Чтобы малыш быстрее к нему привык.
Одиннадцатиклассница закрыла свою тетрадь.
— Особенно это касается мальчиков, — продолжила она, — Их я заставляю писать каждые два часа. Согласна, немножко чаще, чем нужно, но ничего, быстро привыкают.
— А по-большому? — поинтересовалась Маша.
— По-большому у меня все ходят после еды, — сообщила Лена, — Минут через 15-20. Получается четыре раза в день — после завтрака, обеда, полдника и ужина.
— И что? Каждый раз удается заставить покакать? — скептически улыбнулась Маша.
— Первые пару дней приходится конечно воевать, — ответила Лена, — А потом у ребенка вырабатывается режим.
— Значит за два дня привыкают к твоему расписанию? — улыбнулась Маша.
— Максимум — за неделю, — гордо сказала Лена.
Пообсуждав с Машей еще пару минут свой метод приучения к горшку, Лена неожиданно спохватилась, что надо греть обед.
— Возьмешь ребенка на кухню? — спросила Маша, кивнув на меня.
— Нечего мальчишке там делать, — сказала Лена, — Уже большой. Ничего с ним тут в наше отсутствие не случится.
Лена повернулась ко мне.
— Правда, Саша? — строго спросила она, — Обещаешь хорошо себя вести?
Я быстро кивнул.
— И если захочешь на горшок, сразу громко мне кричи, — добавила Лена, — Обещаешь?
Я снова кивнул.
— Не слышу! — повысила голос Лена.
— Обесаю, — смущенно выдавил я.
— Ну вот и молодец, — улыбнулась Лена и отправилась с Машей на кухню.
Минут через 20 Лена громко позвала меня обедать. Как и в прошлый раз, она не доверила мне есть самостоятельно, а сразу принялась кормить с ложечки. Обед прошел в относительном молчании — очевидно девушки уже успели наболтаться и исчерпали все темы для разговоров.
После обеда мы вернулись в зал — я к своим игрушкам на ковре, а девушки сели на диван и принялись листать мамины журналы по уходу за детьми. Пару минут в комнате стояло молчание.
— Смотри, Ленка, какая прелесть! — неожиданно засмеялась Маша, показывая Лене свой журнал, — Такой смешной голенький мальчуган. Правда чем-то похож на твоего Сашу?
— Ага, такие забавные фотки, — с улыбкой согласилась Лена, — Как медсестра меняет малышу подгузник.
— Они в этой статье шаг за шагом объясняют, как это нужно делать, — пояснила Маша, — Еще и с иллюстрациями.
Девушки снова уткнулись в свои журналы. Минут десять опять царила тишина.
— Пора укладывать спать, — нарушила молчание Лена, быстро взглянув на часы, — Только сначала мальчишка у меня сходит на горшок по-большому.
— Я не хочу! — запротестовал я, обиженный, что взрослые сегодня весь день решают, когда мне ходить на горшок.
Лена только улыбнулась в ответ и, не говоря ни слова, поставила меня на ноги и принялась быстро раздевать. Не прошло и полминуты, как я стоял посередине комнаты голышом, смущенно прикрываясь между ног.
— Одену пижаму только после того, как покакаешь, — сказала мне Лена.
Поставив передо мной детский горшок, одиннадцатиклассница выжидающе на меня уставилась, скрестив на груди руки.
— Ну что стоишь? — строго спросила она, — Быстро садись на горшок и какай!
Я послушно плюхнулся на холодный горшок.
— Даю тебе пять минут, — сказала Лена и, вернувшись на диван, снова уткнулась в журнал.
Я обиженно хмыкнул. Мало того, что мне абсолютно не хотелось по-большому, единственным человеком, при котором я не стеснялся ходить на горшок, была мама. От обиды, что в ее отсутствие позволяет себе наглая девчонка-одиннадцатиклассница, на глаза навернулись слезы.
— Что-то я ничего не слышу! — прикрикнула на меня Лена через пару минут, — Забыл, как надо тужиться?
Лена встала с дивана и подошла ко мне.
— Чувствую, по-хорошему мы сейчас от тебя ничего не добьемся, — угрожающим тоном сказала она, заглянув ко мне в горшок.
Подождав еще несколько минут, Лена снова подошла ко мне.
— Ну что? — спросила Маша, тоже встав с дивана, — Покакал?
— Только если он это сделал абсолютно бесшумно, — улыбнулась Лена, поднимая меня с горшка, — А поскольку бесшумно никто из малышей какать не умеет, это означает только одно… — Лена подняла с пола мой горшок и продемомнтрировала его Маше, — Абсолютно пустой горшок.
— Даже не пописал, — сказала Маша.
Вернув мой горшок на пол, Лена быстро вышла из комнаты. Я растерянно стоял перед Машей голышом, гадая, куда отправилась одиннадцатиклассница.
— Сейчас ты у меня быстренько покакаешь! — заявила Лена, вернувшись через пару минут в комнату.
Девушка хитро подмигнула младшей подруге, демонстрируя ей маленькую белую палочку.
— Решила поставить мальчишке слабительную свечку? — улыбнулась Маша.
— Это обыкновенное мыло, — пояснила Лена, — Лучше всяких свечек.
Лена быстро подошла ко мне и положив тяжелую руку на плечо, заставила нагнуться. Догадавшись, что она собирается сделать, я изо всех сил сжал попу.
— Что, сжал ягодички? — со смехом спросила Маша Лену после ее нескольких безуспешных попыток залезть между моих половинок.
Девятиклассница бросила на меня насмешливый взгляд.
— Неужели ты думаешь, что сможешь мне помешать? — улыбнулась она и взяв меня подмышки, отнесла на пеленальный стол.
Разумеется любопытная Маша тоже отправилась к столу.
— Укладываем на спинку, — пояснила Лена Маше, осторожно уложив меня на спину, и тут же задрала мне вверх ноги, — Видишь, как я подняла карапузу ножки? Вот так, до упора. Чтобы заставить полностью разжать ягодички.
В следующую секунду мне в попу быстро скользнул посторонний предмет, от которого сразу же начало сильно щипать внутри. Ощущение было таким неприятным, что я не выдержал и громко заревел.
— Запихнем поглубже, — улыбнулась Лена, совершенно не обращая внимания на мои протесты, — Вот так. Ой, чуть не забыла. Надо подложить под попу марлечку.
Я напрягся, пытаясь избавиться от постороннего предмета в попе.
— Интересно, почему ты на горшке так не тужился, — усмехнулась Лена и я почувствовал, как она запихнула кусочек мыла еще глубже, — Поздно стараться, моё солнце. Не хотел какать, когда тебя об этом просили — придется сейчас терпеть. Полежишь с мылом в попе две минуты и только потом получишь свой горшок. Надеюсь в этот раз ты у нас сразу покакаешь.
Лена опустила мои ноги вниз. Неприятное жжение в попе сменилось таким сильным позывом по-большому, что я едва мог его терпеть.
— И будем повторять эту процедуру, пока сам не начнешь какать в горшок, когда положено, — продолжила Лена, — Я тебя быстро приучу вовремя ходить на горшок. И по маленькому, и по большому.
Заметив, что Маша пристально рассматривает меня между ног, я густо покраснел.
— Те мамы в универмаге вот об этой кожице говорили? — неожиданно спросила она Лену, бесцеремонно потрогав мне письку.
— Ты их больше слушай! — засмеялась Лена, — Тоже мне эксперты по мальчикам.
Маша снова принялась щекотно щупать меня между ног.
— У мальчиков все так интересно устроено, — улыбнулась семиклассница, — Тоненький писюнчик с хоботком. А в этом мешочке два яичка. Какое всё маленькое и нежное.
Прикосновения чужих пальцев были такими щекотными, что я не выдержал и начал какать.
— Ой! — всполошилась Маша, отдернув руку, — Ты что, какаешь?
Лена резким рывком задрала мне вверх ноги. В этой позе просто невозможно было терпеть позыв по-большому и я мгновенно наложил большую кучу.
— Ничего себе! — удивилась Маша.
— Сейчас еще и струйку пустит, — с улыбкой заявила Лена и в следующее мгновение я, словно подтверждая ее слова, начал писать.
— Действительно пустил фонтан, — захихикала Маша.
Слушая, как девушки со смехом комментируют мою струйу, мне хотелось провалиться под землю от смущения.
— Ну вот, — улыбнулась Лена, когда я прекратил писать, — А 5 минут назад так кричал, что не хочет на горшок. Сходил и по-большому, и по-маленькому.
Лена осторожно вытащила из-под меня мокрую марлю.
— Сначала вытрем попу вот этой марлей, — пояснила она Маше, — А теперь надо хорошенько помыть ее с мылом. Сейчас я схожу за водой.
Одиннадцатиклассница опустила мои ноги вниз и, оставив меня под присмотром Маши, вышла из комнаты.
— Ну что, Машка, — обратилась Лена к подруге, вернувшись с наполненной водой миской, — Ты кажется хотела мне помочь с малышом. Помоешь ему попу?
*****
— Что, сейчас? — брезгливо поморщилась Маша.
— Кто-то недавно заявлял, что не боится грязных поп, — со смехом напомнила Маше Лена, задирая мне вверх ноги, — Давай. Я подскажу тебе, что надо делать.