— В жопу? — переспросил Никита, и по тому, с какой интонацией он это произнёс — уточнил-проговорил — Андрей окончательно понял, что всё у них сейчас будет… то есть, будет всё то, что было ночью… класс!
— В попу, Никита! В попочку… — Андрей, поправляя Никиту в выборе слов — вожделённо глядя Никите в глаза, легонько хлопнул Никиту по ягодицам, почувствовал, как ягодицы от его несильного шлепка сочно вздрогнули, колыхнулись из стороны в сторону. — Согласен?
— А если я скажу тебе "нет"? — в Никитином взгляде мелькнуло любопытство, смешанное с долей совершенно мальчишеского лукавства. — Если я не соглашусь, ты что — будешь меня насиловать?
— Ни в коем случае! — Андрей изобразил на лице гримасу полного неприятия такого сценария. — Насилие, Никита, не мой профиль… да и потом: зачем мне тебя насиловать? У тебя что — есть веские основания, чтоб сказать сейчас "нет"? То есть, ты можешь, конечно, от секса отказаться… а — зачем? Ну, откажешься ты… допустим, ты скажешь мне "нет", и — кому и что ты докажешь своим отказом? — Андрей, глядя Никите в глаза — предвкушающе тиская его попку, улыбнулся. — Короче, Никита… если хочешь узнать, экстрасенс я или не экстрасенс, соглашайся на моё условие!
Я же вижу… — Андрей, дурачась, заговорил глухим голосом, чуть растягивая слова, — вижу… я вижу, Никита, что тебе сейчас очень приятно… тебе сейчас клёво… тебе кайфово — я это вижу и даже чувствую, но есть на твоём пути к дальнейшему — наивысшему — блаженству одно небольшое препятствие… и даже не препятствие, а так — маленькое недоразумение, возникшее из детского непонимания, и хотя оно тебя не очень волнует и, в общем и целом, практически не напрягает, тем не менее… тем не менее, ты хотел бы знать, как совместить тебе то, что тебе кажется несовместимым… я могу объяснить тебе это, Никита… и мы устремимся туда, где царствует упоительный, никем и ничем не омрачаемый кайф… ты согласен, Никита?"Да" или "нет"? Отвечай — и я отвечу тебе на твой вопрос… итак, Никита: "да" или "нет"?
Андрей дурачился — откровенно, по-мальчишески дурачился, лёжа под Никитой, и в этом тоже был кайф, совершенно невозможный с Сашей, умевшим технично трахаться… трахался Саша классно, а говорить с ним Андрею было не о чем… и уж тем более было бы неуместно вот так дурачиться! А с Никитой это было и уместно, и естественно — с Никитой хотелось и говорить, и дурачиться, и прикалываться…
— Отвечай, Ники-и-та… — пропел Андрей, глядя смеющимися глазами в глаза Никиты.
— Не-е-т! — со смехом протянул Никита, подражая Андрею.
— Не-е-т? — словно эхо, тут же повторил Андрей. — Ты сказал сейчас "нет"? Ты дурак, Ники-и-та…
— Да-а-а! — не дослушав Андрея, со смехом протянул Никита, перебивая Андрея — так же явно дурачась, глядя на Андрея смеющимися глазами.
— Что означает твоё "да", Никита?"Да" — ты дурак? Или "да" — ты согласен?
— Или "да" — ты согласен? — словно эхо, повторил Никита, и Андрей, поняв Никитину игру, невольно улыбнулся… когда-то — в детском оздоровительном лагере на берегу тёплого Черного моря — он, Андрей, точно так же повторял слова вслед за мальчиком из города Сургута, который от него, от тринадцатилетнего Андрея, безуспешно добивался взаимности: они сидели в беседке, и мальчик, который был на год или даже на полтора старше Андрея, почти что открытым текстом уговаривал Андрея "попробовать", а Андрей, на тот момент ещё не имевший никакого опыта и потому не знавший, как ему быть, не говорил ни "да", ни "нет", а лишь повторял вслед за мальчиком его слова, и со стороны это выглядело, наверное, глупо, мальчика это раздражало, он хотел действовать — хотел, чтоб они уединились в густой чаще кустарника, росшего сразу за ограждением лагеря, а Андрей вместо этого, как попугай, со смехом повторял и повторял вслед за мальчиком его слова, и было на душе у Андрея и сладко, и тревожно…
Они сидели в беседке, где-то рядом — совсем рядом — было море, над головой с ветки на ветку прыгала белка, и… ничего у того мальчика не получилось: попробовать Андрей в то лето так и не рискнул… зря не рискнул — мальчик был симпатичный, и когда их водили на море, он, нарушая запреты вожатых, каждый раз заплывал за буйки, ничего не боясь… а Андрей за буйки в то лето не заплывал — заплывать за буйки в то лето он, Андрей, ещё боялся… видимо, правду говорят: всему своё время… и у каждого это время — своё.
— Короче, ты согласен, — улыбаясь — не прекращая ласкать ладонями попку Никиты, утвердительно произнёс Андрей, соображая, какой фразой Никиту загнать в угол.
— Короче, ты согласен, — точно так же утвердительно повторил Никита.