Совпадение с чьим либо номером телефона — лишь случайность.
Понедельник — день тяжелый. Рабочий день еще не закончился, но Дмитрий уже стал собираться домой, сохраняя рабочий файл и закрывая все открытые программы, как тут, совсем не вовремя, на его столе зазвонил телефон. Звонил кто-то из своих, по внутреннему, иначе бы ожил телефон на столе у секретаря-референта.
— Алло.
— Димка, "пульку" писать будешь?
"Женька, старый хрен. Нет чтобы пораньше "родить".
— Да я домой вообще-то собрался, у жены завтра день рождения. Надо приготовиться.
— Да ладно, брось. Завтра — не сегодня, а заодно отметим. Я уже Шурику позвонил, к шести обещал прийти.
— Хорошо, сейчас, подумаю. — и Дмитрий положил трубку.
"А что тут думать? "Писать" — так "писать."
Он ткнул "мышкой" в нижнюю часть монитора. Всплывшее меню показало время: 16:47. Можно было надеяться, что жена еще на работе.
"Девятка" — выход в город, прошла сразу, оста-ва-лось только пробежаться пальцами по кнопкам.
— Алло, ассоциация "Успех".
— Добрый день, можно услышать Любу?
— Минуточку.
— Алло?
— Люба, это Дима. Любочка, у нас сегодня груз прилетает, мне придется встречать.
— Не нравится мне это.
— Мне что ли нравится? Работа такая.
— Ладно, когда придешь?
— Приду. Когда, когда. Как закончим, так и приду. Думаешь мне самому охота тут торчать? Ужин приготовь на всякий случай, может пораньше освобожусь.
"К утру бы закончить."
— Хорошо. Ночью по улицам не шляйся, возьми машину.
— Угу, ну пока, целую.
— Пока.
Дмитрий положил трубку и оттолкнулся ногами от стола. Кресло, вертясь поехало по комнате.
— Юлечка, можно тебя на минутку? Быстрее, быстрее.
Девушка аж подскочила от громкой фразы, почти окрика, и подбежала к его столу, обутая одной ногой в сапог, другой в туфельку.
— Что случилось, Дмитрий Николаевич?
— Юленька, можно я тебя поцелую?
— Ой, вы меня так напугали, я подумала, что что-то случилось. А опять это вы со своими шуточками.
— Юлечка, шуточки, конечно, не самое главное в мужчине, но ты сама не даешь показать себя со всех сторон.
— Я домой собираюсь.
— Ни за что! У меня сейчас жена придет!
Юлечка махнула рукой. Дмитрий встал со стула и прошел в соседнюю комнату, где сидел Евгений.
— Все в порядке, что пить будем?
— О, сразу бы так.
— Может коньячек? Внизу с утра был, в киоск неохота бежать.
— Давай. А закусь? Один хрен до магазина идти придется.
— Да ладно, в холодильнике с обеда еще что-то осталось, да в магазинчике какой-нибудь гадости купим. Холодно, ты что. Я на улицу не пойду.
— Хорошо, уговорил. Деньги есть?
— Хватит, потом отдашь.
Смотавшись на первый этаж, где располагался небольшой магазинчик — тот же ларек, только в здании, Димка успел по дороге обнять и ущипнуть Юлечку, отправившуюся домой. Внизу он купил последнюю бутылку "Праздничного", несочетав-шуюся с ним китайскую лапшу и плитку шоколада для Юлечки, чтобы не обижалась. А потом: девочка она ничего, может когда и… Но поцеловать себя в щечку она не позволила, за что он шлепнул ее на прощание по кругленькой попочке. Пустячок, а приятно.
— До завтра. Приходи, если соскучишься.
Шурик, на удивление, не опоздал и прибыл без пяти шесть. Всех задержал Женька, дописывая какой-то проект. Пока он трудился, Димка распе-чатал "полянку" на принтере и увеличил ее до А3 формата на ксероксе. Оставалось только накрыть на стол в конференц-зале, расставить стулья, вклю-чить телевизор. Совсем было усевшись и наблюдая, как Шурик открывает ножом коньяк, он спохва-тился, ударил себя ладонью по лбу и сходил за колодой.
Тут, как раз появился Евгений.
— Ну, я думал у вас уже все готово.
— Сейчас, разбежался, какой скорый нашелся.
Дмитрий быстро перебирал карты, отбрасывая мелочь до семерок.
Наконец, все было готово, коньяк разлит по рюмкам, карты розданы "до туза", который выпал Женьке. Сели, Шурик подвинул листок и вписал имена.
— Что пишем?
Женька предпочитал "Ленинградку", Дмитрий "Соченку", Шурику было все равно, а может он просто не подавал виду. Писали попеременно и то и другое. Обычно до утра, в худшем случае часов до трех ночи. На этот раз решили играть в "Ленин-град". Если честно, чистым "Ленинградом" или чистой "Соченкой" их игру назвать можно было лишь с натяжкой: каждый раз они оговаривали правила. Да и цена виста была достаточно условной. Проигрывая Дмитрий предпочитал ложить деньги на стол, выигрывая, в лучшем случае шел в киоск за выпивкой.
Первую раздачу отметили хрустальным пере-зво-ном. Ритм игры был размеренным, отвлекались мало, это была не игра в четвером, когда сидящий на прикупе мог спокойно отойти в туалет, или, наобо-рот, налить всем чаю, сделать бутерброды. Времени хватало лишь на то, чтобы разлить по рюм-кам коньяк. Ничего экстраординарного не проис-ходило: ни двух сыгранных подряд мизеров, ни паровозиков. По телевизору шел какой-то интересный фильм, отвлекающий на себя часть внимания. Словом у них была теплая компания, хороший коньяк, но не хватало изюминки, способ-ной расшевелить начина-ющий спадать интерес к игре.
Сели почти ровно в шесть, когда на улице уже давно было темно. В десять закончился коньяк и вода в чайнике.
Шурик, приветствуемый общими восклица-ниями, достал из своей сумки другую бутылку, но тут решили сделать небольшой, "технический" перерыв: набрать воды и оправить естественные надобности. В коридоре какой-то козел выключил свет, во всем здании было темно и тихо. Их шаги по паркету гулко и тревожно наполняли тишину. В туалете в окошко светила полная луна, так что даже не пришлось нашаривать выключатель.
На обратном пути Дмитрий, несший чайник, споткнулся в темноте и чуть было не разлил воду. Игра продолжалась. Чем больше было времени на часах, тем становилось скучнее. Гора и пуля у всех были примерно равными, тоже самое происходило и в вистах. Когда к двум закончилась вторая бутылка, Шурик спросил:
— Что будем делать? Еще за одной?
Про себя Дмитрий обдумывал это гораздо раньше. Конечно, можно было поймать тачку и поехать домой, но что он скажет жене? Приняли груз и на радостях обмыли? Да и коньяк дал в голову — домой ехать совсем не хотелось. Если бы Юлечка жила одна — можно было бы поехать к ней. Одному или всем вместе, это уже другой вопрос. Но она жила вместе с родителями.
"К кому еще можно завалиться в три часа ночи?"
— Давайте кому-нибудь позвоним.
— Ясный корень. Вопрос: к кому?
— Ну… а какая разница. К кому-нибудь.
— Не, та-ак нельзя, — язык у Шурика заплетался больше других.
— Да, елементорно. Ну, что: кончили писать?
— Хрен с тобой, давай сюда листок — сосчитаю.
Дмитрий сгреб карты, добавил к ним "мелочь", перетусовал.
— Вот. Слушайте сюда. Тянем по две карты. Картинки и десятки — ноль, туз — единица, осталь-ные как есть. Шесть карт — вот вам и готовый номер.
Шурик только махнул рукой.
— Бред.
— Ну и что. Что мы теряем: делать все равно нечего. Или по домам разойдемся?
— Не-ет, только не это. Давай сюда карту.
Двойка.
Женька был занят, подсчитывая висты, вытя-нул не глядя.
Пятерка.
Димка сдвинул себе сам и снял верхнюю.
Туз.
"Когда не надо — всегда везет".
Девятка. Семерка. Тройка.
25-19-73.
— Ой, это где-то на окраине, едьте туда сами.
— Тебя еще никто и не пригласил, сейчас еще пару раз карты тянуть будешь.
"Девятка" (выход в город) в такой поздний час, понятно, была свободна и городской номер набрался сразу же, без сбоев.
— Может зря…
— Молчи!
— Алло, я слушаю. — ответил приятный женский голос. Кроме него из трубки доносились звуки медленной музыки.
"Надо же: в такой поздний час и не спит. Родственная душа!"
— Девушка, здравствуйте.
— Ну, привет.
— Скажите, пожалуйста: это не прачечная?
— Нет, это — не прачечная.
— Слава Богу! Наконец-то мы попали куда нужно!
— И много вас?
— Сейчас: один, два, три, три.. тьфу ты, со счета сбился. По-моему — пятеро, но двое не в счет — они двоятся. Вот я вас!
— Меня?
— Да нет, этих, которые двоятся. Сидите смирно! А вообще, можно и вас.
— Что меня?
— Ну-у, скажем пригласить на танец. У вас такая замечательная музыка.
— А если я не одна?
— С вами подружки? Это просто превосходно!
— Откуда у вас такая уверенность? Может со мной мужчина?
— Мужчина не позволит девушке поднимать трубку и разговаривать с нахальными незнакомцами такой поздней ночью.
— Очаровательно. Вам палец в зубы не клади.
— Можно я не буду шутить по этому поводу.
— Почему?
— Стесняюсь. Я еще не знаю как вас зовут, а вы мне уже предлагаете шутить на интимные и сексуальные темы.
— А что тут такого интимного и сексуального?
— Вы сама. Разве этого мало? Так разрешите пригласить вас на танец?
— Прямо сейчас?
— Подождите, мне еще надо до вас добраться. Где вы живете?
— Гм-м. Хорошо. Я вышлю машину. Скажите ваш адрес.
"Вот это номер!"
Дмитрий назвал адрес их офиса.
— Вы с работы?
— Несомненно. Что взять кроме шампанского?
— Не надо, у меня есть. Ваш телефон?
Дмитрий назвал и телефон.
— Ждите, водитель позвонит вам, когда будет на месте. Друзей можете взять с собой. — и девушка положила трубку.
— Ну, что? — у Шурика даже пропало заикание.
Евгений так и не окончил подсчет, вертя ручку в пальцах.
Они слышали только половину разговора — лишь то, что говорил Димка, но и эта часть была более чем многообещающа.
— Во, попали. "Ждите, водитель позвонит вам, когда будет на месте".
Шурик рассмеялся, Женька выронил ручку.
— Что, серьезно? Ты не врешь?
— Нет, шучу. Советую сходить в туалет и подмыться. Чур, я первый.
— Может она лапшу вешает?
— А может и нет. Что гадать? Поживем — увидим. Так вы едите, нет? А то я могу и один. Кстати, по поводу лапши: что там у нас с кипяточком?
*****
Водитель позвонил минут через тридцать.
— Это вы звонили? Спускайтесь, я жду вас внизу.
Парни были уже наготове, оставалось только выключить свет и закрыть офис. Тьма была кромеш-ная. Охранники внизу даже не обратили на них внимания — они давно привыки к их ночным бдениям с предрассветными ходками в киоск за "добавкой".
Перед подъездом стоял серебристый "лин-кольн", в лунном свете неотличимый своим блеском от ночного светила.
Все втроем поместились на заднем сидении, водитель услужливо открыл им дверцу. В машине между ними была перегородка, стекла салона были сильно тонированы и было не понятно куда они едут. От ожидания загадочного и неизвестного друзья несколько примолкли, проронив за всю доро-гу едва ли больше десятка слов. Долгая дорога и плавный ход лимузина клонил ко сну. Наконец автомобиль остановился и через несколько секунд водитель открыл им дверь.
— Прошу за мной.
Он был спокоен и невозмутим, словно такие ночные поездки были для него нормой жизни.
Лимузин стоял в обширном дворе, огороженном высоким кирпичным забором, с фонариками по периметру через равные промежутки.
Водитель вел их к трехэтажному коттеджу, почти во всех окнах которого виднелся неяркий красноватый свет.
"Однако. Неплохая квартирка."
Хозяйка, встретившая их у порога, была еще лучше. В темно-красном, цвета застываю-щей крови платье из бархатистого материала, плотно обтяги-ваю-щего ее ладную фигуру, коротком, позволяю-щем заметить уплотнение ее чулок, которые по цвету были на тон темнее платья и в еще чуть более темных туфельках на невысоком каблуке.
Высокий каблук ей был не нужен. И без него ее роста вполне хватало. Дмитрию, по крайней мере.
— Добрый вечер. Ну, молодые люди, вы как будто оробели. Василий, — кивнула она водителю. — Ты свободен. Так и будем стоять? Пойдемте же. — хозяйка повернулась к ним спиной и пошла внутрь.
Никакого эффектного выреза на ее спине не было. Платье чуть приоткрывало ее плечи и все. Изящные руки были полностью скрыты кровавой тканью. Коротко подстриженные волосы, довершали наряд.
— Раздеться можете здесь, — своей рукой она элегантно показала на вешалку в глубине огромного холла. — Что же вы притихли? Я вас смутила?
— Своей красотой.
— Ну вот, это уже лучше, а то я начала сожалеть о своем приглашении. Меня зовут Диана. А вас?
— Евгений.
— Саша.
— Дмитрий.
— Пойдемте же, не стойте как истуканы.