И тогда она задрала рубашку так, что стал виден перед ее и зад, и показала ему.
Тысяча и одна ночь
"А вот эту фигуристую девочку я сейчас пощупаю под юбкой",- цинично подумал старый вахтер Егорыч.
Девушка вошла в проходную и доверчиво предъявила свежее удостоверение, еще пахнущее типографской краской. Егорыч поправил для строгости очки и посмотрел документ. Удостоверение было действительно с сегодняшнего дня. Явно новенькая.
— Спиртное с собой несете? — грозно спросил он.
— Откуда? — изумилась она.
— Не "откуда", а "где". Вы знаете, где у нас проносят спиртное?
— Где?.. — растерялась она.
— Везде! — грянул цербер. — В таких местах, что и сказать-то срамотища. А тебя, девка, я покуда не знаю. Я тебя первый раз вообще вижу. Откель мне знать, что у тебя где там может быть? Пожалуй-ка сюда!
И он сделал служебный жест в сторону своего закутка за стойкой, приглашая ее к личному досмотру.
— Кофточку расстегни, — приказал он. -" Не стесняйсь, ничо, это дело служивое, все рас* стегивают.
— Правда? — доверчиво спросила девушка, расстегивая пуговки неловкими розовыми пальчиками.
— Так. еще. вот хорошо. Ишь ты какая сисястенькая, — с грубоватой стариковской лаской одобрил он. — А в лифчике у тебя чего?
— Грудь, — объяснила она, смущаясь.
— Я понимаю, что не задница. Я спрашиваю, спрятано там под сиськами чего?
— Ничего не спрятано.
— А ты докажи! Ты предъяви!.. Девушка завела руки за спину и начала рас-"
стегивать лифчик. Застежку заело. 1
— Ладно уж, — смягчился Егорыч, переду* мывая. — Я так проверю на первый раз. с
И умелыми профессиональными руками ощуз, пал юные упругие груди.
— Ишь ты, а кажется, будто что-то подложено. У другой бы там поллитра в резиновой грелке поместилось, а у тебя все свое, — неискренне подивился он. — А между ног у тебя чего будет?
— Чего? — покраснела она. — Чего у всех.
— У всех, знаешь, чего там только не бывает! И спиртное тащат, и детали разные, и деньги когда крадут, тоже ваша сестра между ног прятать норовит. Ты давай того, предъяви. Это служебный досмотр называется. Ты привыкай, новенькая.
Новенькая послушно кивнула, задрала замшевую юбку-"бананку" и опустила черные скромные трусики.
— Ты ноги-то, ноги-то раздвинь! — прикрикнул досматривающий. — А чего это ты там волосы такие густые отрастила? Сама молоденькая, а прическа между ног — как грива! Чего там прячешь?
— Я не прячу, — растерялась девушка. — Оно само.
— Чегой "само"? Вот все потом так говорят — "само"!.. А потом милицию вызывать. А ну-ка.
Он запустил руку в курчавую поросль и сжал пальцы. От наслаждения глаза его закрылись пергаментными веками, как у сдохшего старого петуха.
— Кажись, и вправду ничего неположенного нет, — признал он, с трудом отрываясь от своего занятия. — Ну ладно, иди уж. И смотри у меня на будущее — чтоб все в порядке было! — И погрозил узловатым пальцем с прокуренным желтым ногтем.
Девушка привела себя в порядок и прошла сквозь будочку проходной в фабричный двор. Подковки шпилек зацокали по каменным плитам дорожки мимо Доски Почета. Рядом курили на скамеечке возле урны трое парней в замасленных куртках.
— А спорим, покажу! — донеслось до нее.
— На что спорим?
— На полбанки!
— Заметано. Витька — разбей! Центральный из парней, светловолосый крепыш, встал и окликнул девушку:
— Девушка! Извините, вы еще не опаздываете?
— Нет.
— Можно вес на минуточку? По одному ввпросу?
Девушка подошла к курилке.
— Вы извините,- вежливо сказал крепыш,- просто мы тут поспорили. Спор, знаете, дело такое, мужское. На поллитра поспорили.
— О чем?..
— Что я вам покажу.
— Что покажете? — удивилась она.
— Ну вы какая-то вообще, — в свою очередь удивился он. — Ну что парень девушке может показать?
— Картину?
— Да уж картину, — туманно пообещал он. — Васю покажу.
— Какого Васю?
— Своего. Какого же еще?
Он расстегнул рабочие штаны и беззастенчива извлек на свет "Васю".
— Ой-й, какая сарделька. — удивленно протянула девушка. — Откуда это у вас?
Парень не нашел, что ответить. Его товарищи засмеялись.
— Ой — она шевелится! И растет? — Девушка расширила глаза и отступила на два шага.
— Ладно, посмотрела и хватит. — Парень стал прятать "сардельку" на место, отвердевший орган не помещался. — Перекур окончен, нам работать пора.
И все трое направились в раскрытые ворота ближнего кирпичного здания, даже не попрощавшись.
Девушка повертела головой и последовала указателю "Администрация". По лестнице она поднялась на второй этаж и открыла дверь с табличкой "Отдел кадров".
— Так, — сказала массивная блондинка, похожая на холмогорскую корову. — Новикова Светлана Ивановна. Надо же, четвертая Новикова за третий день к нам приходит. Печататьто хорошо умеешь?
— С отличием окончила курсы.
— Сейчас проверим, чему вас там на курсах учили. — Глаза блондинки замаслились, ощупывая ее фигуру. — Тебя Егорыч уже проверял? Ну, вахтер?
— Проверял, конечно. Все в порядке.
— Егорычу можно верить, — подала голос тонкая смуглая брюнетка в очках, сидевшая за вторым столом.
— Доверяй, но проверяй. Тут тебе производство, а не хухры-мухры, девонька. Одеваться надо скромно, чтоб от работы ничего не отвлекало. Вот этого вот, — она привстала и грубо подбросила ладонями Светины груди, — чтоб не было! Что это ты сиськи выставила? Не на гулянку пришла! Вытащи оттуда вату немедленно!
— Там нет ваты, — возразила Света робко.
— Ка-ак это нет"! Ишь расхвасталась! Вот у меня нет — так это я доказать могу.
И кадровичка круговыми движениями ладоней вывинтила из декольте устрашающий бюст размером с два футбольных мяча.
— Видишь? Тут все без обмана. А у тебя в таком возрасте откуда?
Она быстро извлекла из чашечек бюстгалтера Светины груди и прислонила к ним свои мячи, как бы сравнивая. При касании сосками Светины розовые изюминки напряглись. Кадровичка схватила их двумя пальцами и стала крутить, как гайки.
— Хорошая девочка на работу пришла, — задыхалась она.
Брюнетка втиснулась между ними и опустилась на колени. Она стянула со Светы трусики и зло сказала:
— А волосы на теле надо брить! Ты уже взрослая. Тут сначала комбайном косить надо, хрен чего поцелуешь, потом не отплюешься!
— Рита! — раздраженно сказала сверху блондинка, не прекращая разминать Светины груди. — Не почистишь после этого зубы — целоваться не лезь!
— А ты спрячь свое вымя! — отреагировала та. — Девочка на работу пришла, а не сиськи крутить.
— Знаем мы эту работу. декреты не успеваем оформлять. Ну что ты лыбишься, Новикова? Давай анкету заполняй!
Заполнив анкету, Света отнесла ее на четвертый этаж, поставила печать и, следуя распоряжению, отправилась в бухгалтерию.
В большой комнате сидели над счетами за кипами бумаг полтора десятка сотрудниц. Между ними расхаживал главный бухгалтер — седенький старичок в нарукавниках. Он внимательно прочитал записи на листке, поданном девушкой.
— Ты вовремя пришла, — сказал он. — У нас только вчера прошел конкурс, но тебя, как новенькую, мы еще успеем посмотреть.
— Какой конкурс? — опасливо спросила Света.
— На лучшую задницу, — объяснил старичок.
— Никифор Никитич!.. — укоризненно протянула седая бухгалтерша у окна.
— Что такое? Ну, опоздала девочка на один день — ничего, неважно. Криницына — сбегайка к чертежникам, циркуль принеси. А ты, Жукова, в закройное за сантиметром — одна нога здесь, другая там!
— А. это зачем? — спросила Света.
— А показатели конкурса такие. Размеры, круглость, гладкость и упругость. Для того и измерительные приборы. Юбочку сними свою. Нет, кофточку ты оставь, это нас не интересует. Та-ак, вот сюда на табуреточку. не бойся, я поддерживаю. Трусики лучше тоже совсем сними, что они тут у нас будут болтаться. Соболева, поднеси-ка лампу! Да не так! Который год работаешь, и все толку от тебя нет. Ты сбоку, сбоку свети, чтоб тень ложилась, если шершавинки.
Придерживая очки, он внимательно изучал розоватые Светины округлости. Одобрительно пошлепал:
— А дрожит-то как! Мяконькие. А напряги! Да-а. Вот с упругостью не очень. Но ничего. Зато гладкость — пять с плюсом! — погладил рукой шелковистую кожу, не удержался и чмокнул Свету в попку. — Уж ты прости, это я так. по-стариковски, любя.
— Старый кобель, — отчетливо проговорила седая бухгалтерша у окна.:
— Уволил бы я тебя на пенсию с треском, — сердито ответил Никифор Никитич, — если б здесь кто-нибудь еще кроме тебя считать умел. Зато у них задницы — во! — вскричал он возбужденно. — А у тебя сплющенная кошелка! Так что сиди и работай. тоже мне, Софья Ковалеская незаменимая.
— Мне уже можно слезать? — спросила Света. — У вас из форточки дует.
— Между ног у тебя сквозит, что ли? — пробурчал старик. Он любовно огладил ладонями ее ягодицы, как гончар, шлифующий круглую вазу. Приложил сантиметр так и эдак.