Меня зовут Оля Творогова. Мне 18 лет.
У меня слегка отвисшие сиськи, с крупными розовыми сосками.
Моя мама Лариса Творогова, дорогая блядь-миньетчица, стоит на окружной дороге.
Она просит дорого, ебут ее нечасто, и поэтому, она все время недоебанная, злая и сердитая. Чтобы она давала мне деньги на одежду, я лижу ее письку. Иногда она берет меня к своим клиентам.
Недавно маму прогнали с окружной дешевые шлюхи. Она была слишком красивой, и на ее фоне ночные девочки казались сцаными блядями третьего сорта.
Я решила помочь маме и пойти поговорить с "девочками".
Они жили в вонючей хрущеве, впятером.
Я решила, что для разговора с ними должна одется шлюхой. Я гладко выбрила волосы на лобке, выбрала себе наиболее безвкусный яркий пиджак с блестками.
Пиджак был тесный, мне пришлось отрезать 2 пуговицы — сверху и снизу, оставив всего одну. В результате при ходьбе пиджак открывался, обнажая сиськи. Красная юбка, босоножки,и тоненькие трусики-веревочки завершили мой наряд.
Накрасилась как можно ярче и вульгарней. Я купила бултылку вина, дыньку, набор дезодорантов, несколько пачек сигарет, арбуз, бананов, конфет.
И решительно позвонила в дверной звонок. Из квартиры тхнуло запахом пота и несвежего белья. Дверь открыла Надя, двадцатилетня лимитчица, с желтыми прокуренными зубами, одетая в несвежий халат. Она окинула меня оценивающим взгядом, и спросила:
— Чего сюда приперлась, пизда?
— Есть дело.
— Ну проходи.
Я разулась в коридоре, и шлепая босыми ногами по липкому полу, пошла на кухню.
Там выложила угощения на грязный заплеванный стол.
— Я дочка Ларисы Твороговой, и пришла с вами поговорить.
— Что за пизда Творогова? Эта та сучка, которая наших клиентов отбивает?
— Не отбивает, она тоже ведь работает! Вы несправедливо относитесь к моей маме.
Надя, смачно харкнула соплями на пол, и засмеялась, а нам похую, эта сучка нас знать не хочет, ебальник воротит, еще раз прийдет, отпиздим, и пизду порвем. Я сказала,
— Я вас очень прошу, пускайте мою маму, у нас очень тяжело положение в семье..
Надя сразу предложила:
— Прийдут девочки, поговоришь с ними, а пока накрывай на стол, открывай свое вино, фрукты режь, вот за столом все и расскажешь.
Через полчаса пришла вся компания. Бляди были слегка поддатыми, Надя пошепталась с ними, и сказала мне:
— Угощай, рассказывай, что за дело у тебя.
Через полчаса стол был заплеван семчками от арбуза, шкурками от дыни, и арбузными косточками.
Во время пьянки я еще раз попросила за свою маму. На что мне ответили громким хохотом, и сказали, что тогда мне прийдется отработать мою просьбу. Я ответила утвердительно, сказав, что сделаю все что угодно. Когда все вино было выпито, из шкафа возникла бутылка водки.
Девчонки еще сильней захмелели, и одна из них, Оля, лет 30 на вид, сильно потрепанная, предложила мне:
— Покажи свои сиськи, а мы сравним, у кого красивей?
Мои сиськи всегда нравились моим и маминым подружкам, и я расстегнула единственную пуговицу на пиджаке, и обнажила их.
— Ну, а теперь ты свои — обратилась я к Оле. Та сказала:
— У нас так считается: за кого девчонки проголосуют, та и победила.
Бляди молча смотрели на нас. Я попыталась закрыться, но мой пиджак отобрали.
— У нас конкурс!
Оля показала свои некрасивые сиськи, белые, отвисшие, с большим сосками. Но бляди закричали:
— Проиграла, проиграла, у Оли красивей!
У меня от несправедливой обиды навернулись слезы на глаза , я решила уйти, и спросила, где мой пиджак. Девчонки засмеялись:
— Все, нету пиджака, подожди, мы еще не закончили! За каждый проигрыш будешь выполнять одно желание!
Давай, Оля, загадывай! Оля усмехнулась, и смачно, с соплями, плюнула на стол.
— Вылижи, — приказала она. — А если не сделаешь, не видать твоей мамаше-шлюхе места возле нас.