Витиана стояла перед стендом известной компьютерной фирмы, раздавая направо и налево рекламные листовки. Сегодня был последний день выставки, и оставшиеся часы тянулись нестерпимо долго. Витиана то и дело поглядывала на большие часы над входом в павильон.
Ее стройная фигура притягивала внимание посетителей, ей приветливо улыбались, некоторые молодые люди, из тех что понахальнее, иногда пытались заговорить с ней, но Витиана всем отвечала одинаковой дежурной улыбкой или протягивала еще одну листовку.
Откуда-то сбоку неожиданно выскочил Леонидов.
— Слушай, для тебя есть партийное задание! — он быстро оглянулся по сторонам, приблизил к ней свое жирное, блестящее от пота лицо. Глаза за мутными стеклами очков быстро-быстро заморгали.
— Сюда щас придет один японец: зовут Мурауэ Коити: будешь звать его просто Коити-сан, ясно? — он перевел дух, опять повертел головой по сторонам и продолжил: "Мы хотим с ним заключить контракт на поставку партии мониторов без предоплаты. Ты нам должна помочь. Пойдешь с ним в ресторан, потом он пригласит тебя в гостиницу."
— В гостиницу? — Витиана округлила свои и без того огромные синие глаза.
— Ну, да, в гостиницу, — Леонидов нетерпеливо засопел. — Шеф приказал выдать тебе авансом тыщу баксов.
Витиана почувствовала, как он втолкнул ей в ладонь свернутые трубочкой купюры.
"Ничего ж себе, тысяча долларов! За три дня работы на выставке заплатили только пятьдесят:" Витиана почувствовала, что у нее закружилась голова. Но ее тут же вернул к реальности грубый Леонидов, дернув ее за руку, чтобы заставить себя слушать.
— Шеф сказал, чтобы ты ему ни в чем не отказывала, понятно? Если подпишешь контракт, получишь еще две штуки и повышение, нет — будешь тут же уволена!
— А как я с ним буду общаться? — почти жалобно проговорила девушка, нервно сжав в кулаке свой аванс.
— Ничего, он говорит по-русски, — успокоил ее Леонидов и опять угрожающе добавил: "Ни в чем не отказывать!".
Он нырнул за их стенд, тут же выскочил обратно с другой стороны и зашипел на нее: "Все, уже идут! Улыбайся, когда вас будут знакомить!"
Проход между стендами, еще минуту назад заполненный толкающимися посетителями, как-то сам по себе быстро расчистился, и Витиана увидела небольшую группу людей в строгих черных костюмах. Немного впереди шагал шеф, генеральный директор их фирмы Константинов Алексей Павлович. Сейчас на его лице застыла странная заискивающая улыбка, поразившая Витиану, которая привыкла видеть директора надменным, властным, презрительно кривящим губы, но уж никак не беспрестанно кланяющимся и не сюсюкающим.
Объектом его почтительного внимания был низенький мужчина явно восточного типа с большими квадратными очками в ослепительно блестевшей золотой оправе. Это и был тот самый японец, которого Витиане предстояло обхаживать весь вечер.
Она пришла на работу совсем недавно, меньше месяца назад, но уже при собеседовании, которое шеф решил провести лично, она узнала, что ей придется выполнять щекотливые поручения.
— Наша фирма быстро развивается, растет, — сказал Алексей Павлович, плотоядно обводя глазами ее полную грудь, гибкую талию, длинные ноги. "Нам нужны красивые девушки, как ты:". Сделав небольшую паузу, он несколько раз затянулся сигаретой и продолжил: "Иногда возникают такие ситуации, которые может разрешить только симпатичная девушка, имеющая хорошее воспитание, чувство такта и беспрекословно слушающаяся начальника." Еще несколько задумчивых затяжек. "Мы выдаем достаточно высокую компенсацию за особо ответственные задания." Волосатые пальцы, все в толстых золотых перстнях и зеленоватых наколках, аккуратно вмяли окурок в мраморную пепельницу. "Начнешь работать в приемной, а через две недели у нас выставка на Красной Пресне."
Разговор был окончен.
Витиана и так подозревала, что ей придется заниматься чем-то подобным. Она приехала в Москву из нищего провинциального городка и с самого начала внутренне была запрограммирована на любую работу, не исключая и "интима". Разговор с директором немного расстроил ее, подтвердив худшие опасения, но, с другой стороны, она почувствовала облегчение от того, что ее будущее приняло относительно четкие контуры.
Группа топ-менеджеров с японцем в центре уже подошла к стенду почти вплотную, когда Витиана опять почувствовала, что ее дергают за рукав. Противное, желтое, как сыр, лицо Леонидова маячило где-то снизу, на уровне ее пояса. Прячась за стойкой стенда, он протягивал ей тоненькую папку на молнии. "Контракт!" — выдохнул он и сгинул.
— Коннитива! Ооо! — тут же раздался голос японца у нее над ухом.
Витиана вежливо улыбнулась, исполнила нечто вроде неловкого книксена: "Здравствуйте, Коити-сан!".
— Ааа! — восторженно заорал японец. — Вы меня зинаете!
Группа топ-менеджеров как по команде заржала, изображая невыносимое веселье. Больше всех старался Алексей Павлович, хрюкая от деланного смеха, как боров.
Витиана густо покраснела, потупила глаза, нервно перекладывая из одной руки в другую папку с контрактом.
Мужчины успокоились.
— Это наша лучшая сотрудница, Витиана! — с гордостью, как ей показалось, объявил Алексей Павлович.
— Очени пириятно! — маленький японец протянул ей руку, энергично потряс ее холодную ладошку в своей сухой, горячей руке.
— Витиана прекрасно разбирается в японской кухне, поэтому мы бы хотели, Коити-сан, чтобы она составила вам компанию в новом ресторане "Фудзияма", — почтительно сказал ее шеф, незаметно делая какие-то непонятные знаки в сторону. — А сейчас, мы вам быстро покажем наш стенд, потому что машина уже ждет у подъезда.
Японец энергично покивал, еще раз с детским изумлением оглядел плавные изгибы тела Витианы и направился осматривать экспонаты.
Алексей Павлович быстро подошел к ней.
— Переодевайся и выходи к третьему подъезду. Там стоит серебристый "Мерседес", шофера зовут Миша. Скажешь, что от меня, потом садись в машину и жди!
Он зло посмотрел в сторону и рявкнул: "Сколько раз тебе повторять, пошел вон, не вертись здесь!"
Последняя фраза была адресована Леонидову. Тот вжал голову в плечи и суетливо удрал в глубину павильона.
Витиана одела свою видавшую виды шубку и вышла на улицу.
Она сразу увидела машину, но не стала подходить к ней, остановившись у выхода и доставая из сумочки сигареты. Хотя в ее жизни и бывали случаи, когда ей приходилось спать с нелюбимыми мужчинами просто потому, что так было нужно, она вдруг почувствовала неприятный спазм внизу живота. "Как проститутка, за деньги!" — обожгла ее мысль.
Витиана резко отбросила окурок и пошла к машине.
* * *
Ресторан "Фудзияма" оказался совсем маленьким, рассчитанным на пятнадцать — двадцать посетителей, не больше. Два ряда ниш, в каждой из которых был установлен японский столик на возвышении. Вокруг столика было что-то наподобие канавы, в которую можно было опустить ноги.
Всю дорогу к ресторану японец молчал, напевая под нос неразборчивую мелодию и изредка одаривая Витиану счастливой улыбкой.
— Ты пиравда рюбис японуска кухня? — спросил он, когда они уже устроились за столиком.
— Да, — быстро ответила Витиана. — То есть, нет! — она лихорадочно искала ответ. — Я не знаю, — наконец жалко призналась она.
— Японуска кухня — это миного-миного риба, миного-миного риса и миного-миного овоси, — глубокомысленно сообщил ей Коити-сан.
— Мясо — мало! — энергично добавил он.
Они немного помолчали. Подошла официантка, и Коити-сан лихо выстрелил заказ на японском. Рубленные фразы, в которых нельзя было разобрать ни одного членораздельного звука, были легко поняты официанткой, одетой в нежно-розовое кимоно. Она глубоко-глубоко поклонилась, поблагодарила за заказ и скрылась за бамбуковой ширмой.
— Сикорько тебе рет? — спросил Коити-сан. Он снял свои большие квадратные очки и протирал их шелковым платочком.
— Что-что? — не поняла Витиана.
— Сикорько тебе рет? Дивацать, дивацать пять? — терпеливо переспросил японец.
— Двадцать три, — сказала Витиана. — Зимой будет.
— Ааа! — довольно произнес Коити-сан.
Принесли еду.
— Это — суси! — Коити-сан показал на маленькие комочки, уложенные в ряд на блюде. — Это — рис! — его палец ткнул в сторону дымящихся паром плошек, с горкой заполненных белоснежным рисом. — Это — дайкон, японуска редька! — палец уперся в миски поменьше.
— Пириятнова аппетита! — и он тут же принялся есть.
Японская водка "сакэ" оказалась на вкус вроде сладкого вина, совсем не крепкой. Но ее подавали горячей и ничего не евшая с утра Витиана довольно быстро захмелела, расслабилась. Она уже не так сильно себя жалела. В конце концов, подумаешь одна ночь! И японец на вид был вполне вежливым, опрятным.
Коити-сан стремительно насытился и теперь поджидал с довольным видом, пока Витиана справится с неудобными палочками, то и дело выскальзывающими из пальцев.
— Все, я больше не могу, — она отложила плошку с недоеденным клейким рисом. — Спасибо за угощение!
— Подзяруста! — японец церемонно поклонился.
Он закурил, выпуская дым длинной струей из сложенных трубочкой губ.
— Арексей-сан сказар мне, сто ты принесес контракт!
— Он у меня с собой, — тут же ответила Витиана. У нее вдруг появилась надежда, что все обойдется, и японец подпишет контракт прямо здесь и отпустит ее домой.
— Хоросо! — ответил Коити-сан. Его глаза еще больше сузились. — Поехари!