Мне двадцать пять лет. Моя проблема в том, что сверстницы совершенно меня не интересуют. Я обожаю взрослых, можно сказать пожилых, опытных дам от шестидесяти лет и старше, особенно я обожаю их задницы. За перспективу засунуть свой член старушке в попу, я готов на любые лишения! А всё потому, что в детстве, когда мне было двенадцать лет, я трахнул в зад женщину, которой было шестьдесят четыре года. А произошло это так.
Я отдыхал у бабушки в деревне. Я помогал родным возится в огороде. Поработав, мать и бабушка ушли готовить, оставив меня на огороде. В соседнем огороде две девчонки лет по четырнадцать громко болтали. Было жарко, и они остались в белых трусиках и лифчиках.
Я сбегал в дом и принёс подзорную трубу. До мельчайших подробностей рассмотрел трусики. У одной девочки из-под трусов выглядывали волосики, и у меня вздыбился член. Я стал дрочить. В это время сбоку из другого огорода услышал строгий голос…
"Чем это ты занимаешься, стервец?" Я повернул голову и увидел бабку из соседского дома. Она часто бывала у нас и болтала с бабушкой и родителями. Это была пожилая женщина шестидесяти четырёх лет, с огромной попой, круглыми свисающими до живота грудями. Хотя она была и полной, но миловидной. Жила с мужем, без детей. Муж работал в колхозе конюхом и каждый день пил.
"Ну, пошли домой, с родителями разговаривать", — ещё строже сказала она. Запуганный, я стал умолять её… "Баба Нюра, не надо к родителям, что угодно, только не к ним".
Она постояла и через минуту велела идти с ней. Мы пришли в дом, сели на диван. Тут она неожиданно положила руку на мои брюки и стала щупать член. У меня моментально он встал. Баба Нюра сказала, что в наказание за мои дела буду делать то, что она скажет.
Она встала, сняла халат о оказалась в одних огромных трусах. Легла на диван передо мной, широко расставила толстые ноги и приказала "вылизать ей пизду и жопу". Я ошарашенный и возбуждённый стал нюхать её трусы. Я познал в первый раз, как пахнет женщина, стянул с неё трусы-парашюты и стал лизать её волосатую лоханку и крупную коричневую дырку ниже. Баба Нюра вся истекла. Можно, наверное, было набрать целую кружку этой липкой, сладострастной жидкости. Я зарылся в складки её живота, мясистую пещеру, в расщелину между толстенных ягодиц лицом и лизал, лизал, лизал. Она хрипела и дергалась в забытом экстазе. Моё лицо всё покрылось вытекающей жидкостью. Потом она схватила меня за уши, потянула к себе и сказала… "Еби меня куда хочешь, не могу больше".