— Чего зажался? — прикрикнула на Сашу медсестра, — Ноги на ширину плеч! Вот так.
Саша почувствовал, как чужие пальцы насильно разжали ему попу. Было ужасно стыдно стоять голышом в такой позе — зная, что вожатые вовсю его разглядывают. Особенно Ира.
Для которой Таня собственно и устроила наглядную демонстрацию. Гораздо эффективнее просьб и уговоров — ненавязчиво показать этой девчонке, какие ее дети грязные. Вожатые с воспитательницами должны следить за гигиеной, а не медсестра — начинать осмотр ребенка с вытирания попы. Пусть полюбуется на одного из своих мальчишек во всей красе — это не ему, а ей должно быть стыдно.
— Какая хорошенькая кругленькая попка, — сказала Таня, — И такая грязная. Особенно вот эта маленькая дырочка — сейчас как следует ее вытрем.
Несмотря на чуть брезгливую улыбку, Ира с интересом наблюдала за действиями медсестры. Стоящая рядом с ней Лариса вообще не могла оторвать взгляд от мальчишечьей попки с висящей под ней розовой мошонкой. Должного эффекта Танина наглядная демонстрация не возымела. Обе вожатые по-прежнему считали чистоту детских поп обязанностью медсестры — пусть вытирает, если ей так хочется.
— Чего испугался? — усмехнулась Таня, бесцеремонно пихнув мокрую салфетку в Сашину дырочку, — Тебе что мама никогда так попу не вытирала?
Вожатые тихонько хихикнули.
— А теперь поменяем салфетку и вытрем вот этот маленький мешочек, — сказала Таня, — Он у тебя тоже довольно грязный.
Медсестра приложила холодную салфетку к Сашиной мошонке и обхватив съежившийся мальчишечий мешочек ладонью, легонько покатала яички — наблюдая, как ее маленький пациент дрожит от щекотки.
— И спереди вытереть не мешает, — добавила Таня, заставив Сашу выпрямиться и повернуться лицом к вожатым.
Полминуты, пока медсестра старательно вытирала ему лобок и письку — на виду у ухмыляющихся девушек-вожатых, показались мальчику вечностью.
— Все! — объявила наконец она, — Готов к осмотру!
Таня подвела Сашу к весам и подождав, пока он на них встанет, принялась двигать гирьки. После взвешивания медсестра поставила мальчика к рейке для измерения роста.
— Не сутулься! — проворчала она, — Нужно вытянуться в струнку. И руки где тебе сказали держать?
— Какой красивый мальчик, — сказала Лариса, любуясь стоящим голышом Сашей.
— Куда опять руками полез? — прикрикнула на Сашу медсестра, — Пять минут не можешь постоять, чтоб свой стручок не трогать.
— Ну эт мальчики в любом возрасте любят делать, — засмеялась Лариса и вслед за ней Ира.
Опасаясь шлепка медсестры, Саша неохотно убрал руки. Хотелось провалиться под землю от стыда.
— 116 сантиметров, — объявила Таня Сашин рост перед тем, как записать его в тетрадку.
После измерения роста медсестра взъерошила Саше волосы, что-то внимательно в них высматривая.
— Температуры нет, — сказала Таня, приложив ладонь к Сашиному лбу, — Пошли.
Медсестра подвела Сашу к кушетке и усевшись поудобнее, одела серебристый фонендоскоп.
— Глубоко дыши! — приказала она мальчику, принявшись слушать его спереди, — А теперь повернись спинкой.
Послушно повернувшись к медсестре спиной, Саша густо покраснел, встретившись взглядом с Ирой, к которой он теперь стоял лицом.
— И когда ты перестанешь стесняться? — проворчала Таня, разнимая мальчику ладошки.
Пару раз приложив холодный фонендоскоп к Сашиной мальчика, медсестра снова повернула его к себе лицом и принялась щупать живот.
— Плотный, — нахмурилась Таня, — Когда ты последний раз ходил по большому?
— Так он тебе и скажет, — хихикнула Лариса.
— Ага, — улыбнулась Ира, — Смотрите, как покраснел.
— Чего ты стесняешься? — не отставала от Саши медсестра, — Отвечай! Ты сегодня какал?
Саша отрицательно мотнул головой.
— А вчера? — поинтересовалась Таня, — Не помнишь? Ну что ж, придется поставить клизму.
Семилетний мальчишка поднял на медсестру испуганный взгляд.
— Я не шучу, — сказала та, — Запор — это серьезно.
— Вчера… — начал Саша и запнулся, густо покраснев.
— Ходил по большому? — уточнила медсестра.
— Да, — кивнул Саша.
— Сразу вспомнил, — усмехнулась Ира.
— Все равно поставь клизму, — шутливо предложила Лариса, — Для профилактики.
Вожатые с медсестрой тихонько хихикнули, еще больше вогнав Сашу в краску. Обиднее всего было слушать, как над ним смеялась Ира.
— Даж не знаю, — с напускной серьезностью сказала Таня, — Ты меня не обманываешь?
Медсестра сильнее нажала Саше на живот, заставив мальчика громко пукнуть.
— Кому-то срочно надо на горшок, — насмешливо улыбнулась Лариса.
— Хочешь по большому? — спросила Таня, продолжая мять Сашин живот.
Саша не удержался и снова пукнул, не зная куда деться от стыда.
— Вот тебе и ответ, — засмеялась Лариса.
Добившись от мальчика еще нескольких звонких пуков, медсестра наконец оставила его живот в покое. Сашино лицо горело огнем. Еще никогда в жизни ему не было так стыдно.
— Ноги на ширину плеч! — скомандовала Таня.
— Интересно, что ты ему собралась там проверять? — улыбнулась Лариса, — Яички в мошонку еще в младенческом возрасте опускаются.
— Эт и невооруженным глазом видно, — хихикнула Ира, — Оба на месте.
Лариса с Ирой подошли поближе, принявшись с интересом наблюдать за манипуляциями медсестры.
— Во-первых, мальчиков положено проверять на пахово-мошоночную грыжу, — начала объяснять медсестра, — Вот так.
Саша скривился, почувствовав, как чужие пальцы бесцеремонно мнут ему мошонку.
— Теперь просто пощупаем яички, — продолжила Таня, — У семилетнего должен быть хорошо выраженный кремастерный рефлекс.
Медсестра принялась легонько теребить Саше мошонку, ухмыльнувшись, как мальчишка дернулся от щекотки.
— Стой спокойно! — повысила голос Таня, продолжая водить кончиками пальцев по съежившемуся мальчишечьему мешочку.
Дрожа всем телом от нестерпимой щекотки, Саша почувствовал, что быстро покрывается гусиной кожей. Холодные чужие пальцы как будто специально искали у него между ног самые чувствительные места.
— Видите, как подтягиваются яички? — обратилась медсестра к Ире с Ларисой.
— Угу, — кивнула Ира, — Пытаются убежать от твоих пальцев.
— Рефлексы в норме, — сказала медсестра через минуту, наигравшись с Сашиными яичками.
После них Таня занялась его писькой.
— Непорядок, — нахмурилась она, разминая пальцами тонкую мальчишечью палочку, — Головка только наполовину открывается.
— Таким малышам еще рано об этом беспокоиться, — усмехнулась Ира, — Им пипун только для одного нужен — ходить по-маленькому.