Оксанка, окончательно запутавшись в словах, замолчала, жалобно глядя на Димку.
— Успокойся. — Димка сжал её маленькие ладони в своих. — Я знаю, ты не по своей воле. Не вини себя. Всё нормально будет.
— Наши уже пришли. — Вдруг, тихо, но очень твёрдо произнесла волшебница. — Пора.
Димка, поразившись неожиданной хриплости её голоса, повернул голову. Шагах в тридцати от них выстроились неровным кругом десятка полтора фигур в таких же, как на нём, серых одеждах. Несколько плащей внезапно распахнулись, открывая обнажённые женские тела, и полетели на траву. Оксанка, высвободив руки, вопросительно глянула на колдунью, та кивнула. Девочка, повернувшись спиной, сбросила шлёпанцы, чуть помедлив, стянула трусики и нерешительно взялась за подол, закрывавшей попку, футболки, под которой видимо уже ничего не было. Оглянувшись назад, она укоризненно глянула на пялящегося Димона. Димка заставил себя отвести взгляд.
— Идёмте. — Подтолкнула ребят волшебница, едва Оксана обнажилась. — Нас ждут.
Шагая вперёд, Димка, стараясь остаться незамеченным, помимо воли косил глазами на Оксанку. Видимо, скрытность ему не очень удавалась, поскольку румянец на щеках девчонки пылал куда ярче первых лучей восходящего солнца. Тем не менее, она ухитрялась как-то так ловко держаться, что Димон ничего, кроме округлой девичьей попки, и разглядеть не сумел.
— Прямо в центр круга. — Скомандовала за спиной волшебница. — Постарайтесь ни о чём не думать. Я через вас ниточку протяну, а остальное Круг сделает.
Димка хотел спросить какую ниточку и что остальное, но тут маленькая, ставшая неожиданно сильной и тяжёлой, рука колдуньи легла ему на плечо, и он словно растворился в пространстве, перестал ощущать себя. Секунду, час, день? Димка не смог бы сказать, сколько это длилось. Возвращение к реальности было резким, без всякого перехода. Открыв глаза, Димон увидел рыжеволосую волшебницу и, так же как он, ошалело моргающую Оксанку.
— Всё, наши его держат. — Колдунья потянула ребят за руки. — Выбираемся.
Осторожно проскользнув между напряжённо застывшими фигурами, они отошли немного в сторону и остановились на краю небольшой, ровной площадки.
— Здесь. — Взяв девушку за руку, чуть дрогнувшим голосом произнесла чародейка. — Всё помнишь? Давай.
Оксанка, выйдя вперёд, опустилась на колени, и, сложив ладони на бёдра, начала что-то негромко говорить на чуждом, не слышанном раньше Димкой языке. Полностью раздетая, коленопреклонённая в подсвеченной утренним солнцем туманной дымке она казалась явившейся из далёкого прошлого жрицей неведомого божества. Слетавшие с девичьих губ звуки были удивительно мелодичны и красивы. Они растворяли в себе, завораживали. Наступившая, вдруг, тишина резанула Димке по ушам. Оксана медленно выпрямилась и шагнула вперёд, а перед ней, словно раздвигая тяжёлые шторы, открывалось окно в чудный мир. Димка не смог бы сказать, что необычного он там увидел. Какими словами опишешь синь неба и зелень травы в десятки раз более сочную и яркую, по настоящему живую? Как объяснить дальтонику красоту красочного мира? Димка просто смотрел на чудо. А из раскрывшегося проёма, грозно сверкая поднятым вверх золотым рогом, навстречу Оксанке величественно выходил белоснежный единорог. Подойдя к девушке, чудесный зверь наклонил гордую голову и опустился на согнутые передние ноги. Оксанка осторожно провела рукой по гладкой, блестящей гриве, затем забралась на спину и обняла единорога за шею. Золоторогий красавец выпрямился и, не удостоив Димку с колдуньей даже взгляда, развернулся, возвращаясь вместе с наездницей в свой сказочный мир.
— С ней уже всё в порядке. — Тихо шепнула чародейка, поворачиваясь и глядя куда-то поверх головы парня. — Теперь его… очередь.
Глаза чародейки из светло-серых стали, вдруг, свинцовыми. Димон обернулся. Над болотным туманом неровными рывками двигалась к острову похожая на радужный мыльный пузырь, прозрачная сфера, в центре которой корчился одетый в чёрное человек. Он, видимо, всеми силами пытался разорвать, остановить, окруживший его кокон. И даже всему магическому Кругу нелегко было справиться с ним. Чем ближе становился остров, тем медленнее двигалась сфера. "Чёрный" боролся. Один из серых плащей внезапно зашатался, качнулся назад, разрушая круг, и тяжело осел на траву. По радужной плёнке кокона зазмеилась трещина. "Чёрный" радостно вскинул руки, расширяя проход.
Глухо вскрикнув, колдунья бросилась вперёд, закрыть брешь. Но тут же, словно ударившись о невидимую стену, подгибая ноги, повалилась наземь. Димка кинулся к ней, обхватил за плечи, приподнял. Маленькая волшебница, глянув на него мутными, невидящими от боли глазами, вцепилась в парня, пытаясь встать, добраться, доползти, помочь своим. Но помощь уже не требовалась. Секунды, потраченной "чёрным" на рыжую чародейку, хватило остальным, чтобы замкнуть круг. Сфера снова стала целой, хотя и неподвижно повисла над болотом. У магов круга не хватало сил победить чёрного чародея, но и освободиться от их хватки тот не мог. Ситуация на миг стала ничейной. Только время работало против "чёрного".
*****
Из сияющего за спиной Димки проёма выступили сразу четыре единорога. Их золотистые, витые рога окутывало грозное, багровое сияние. Потоки этого сияния чудесным образом осветили сферу, оплели поникшую, сломленную, разом обессилевшую фигуру колдуна и повлекли того к яркому, ультрамариновому окну, где, величаво застыв, ждали "чёрного" безжалостные собратья, убитого им когда-то чудо-зверя. Ужас застыл на лице пленённого колдуна, когда он в окружении четвёрки единорогов уходил в их мир.
— Он боится. — Тихо шепнул Димка. — Чего? Он же бессмертный.
— То, что его ждёт, хуже смерти. — Так же тихо отозвалась волшебница.
Она не стала объяснять и не повернула головы в сторону поверженного врага. Просто сидела, глядя перед собой, пока из окна в чудный мир волшебных зверей не появился белоснежный красавец, несущий на спине Оксанку. Девушка сидела, слегка откинувшись назад, уперев руки в бёдра, и вся слово светилась от непередаваемого наслаждения.
— У неё сейчас, как будто непрерывный оргазм. — Подумал про себя Димон.