Следующие дни были приятно однообразны и похожи на первый: я подхватывал Иришку после работы, мы мчались на такси ко мне домой, где, после недолгой прелюдии, забирались в кровать. Я целовал ее с макушки до мизинцев ножек, потом ласкал ее пизду то пальцами, то губами, не забывая про груди, целовал под коленками, целовал попку, лизал нежно-кремовую дырочку ануса, проникая языком внутрь. Иришка кончала раз пять за вечер, видимо могла бы и больше, но… приходилось везти ее домой.
Прямо на второй день она потребовала, чтобы я научил ее доставлять удовольствие мне. Я показал ей, как правильно дрочить хуй, объяснил, что и когда надо делать с яйцами, как нечаянно не сделать больно. Иришка легла головой мне на живот, взялась за мой хуй своими прохладными пальчиками и стала дрочить. Я почувствовал, как вскипает сперма в яйцах, хотел предупредить, что сейчас кончу, но не успел: накопленная за два дня сперма стремительно выплеснулась прямо Иришке на лицо. Я ожидал, что она испугается, дернется, заплачет, — да что угодно, но она просто закрыла глаза и покорно приняла мои соки. Потом взяла каплю спермы на палец, понюхала ее и вдруг лизнула:
— Странный вкус, но не противный!
Она схватывала всю эту науку на лету, и еще через пару дней вдруг сказала, что хочет "сосать" : ей, мол, известно, что это гораздо приятнее для мужчины, чем рукой.
— Ты уверена? Не боишься?
— Не боюсь! — радостно рассмеялась она, — ты же не сделаешь мне плохо?
— Никогда и ни за что! — твердо сказал я.
— Как это делается? Надо просто взять в рот и сосать?
— Сначала поцелуй, губками, везде: яйца, ствол, головку. Да, вот так, а теперь лизни язычком… Ага, вот так, да… под головкой, это называется уздечка, лижи смело, только не пускай пока в рот…
— А когда же сосать?
— Сосать, вообще говоря, недостаточно. Надо как бы насаживать голову на хуй, чтобы он скользил до горла и обратно, слыхала выражение "ебать в рот"? Вот это оно и есть. При этом ты посасывай, как будто хочешь высосать что-то оттуда, и время от времени проводи язычком по головке, вокруг и под ней. Только учти, Иришка, головка хуя очень чувствительное место, будь очень осторожна, зубы, даже легким касанием, могут причинить боль. От этого хуй упадет, и удовольствия я никакого не получу.
— Я буду очень осторожна, милый!
С этими словами Иришка сомкнула губки на головке и стала задвигать хуй в рот и сосать. С чем можно сравнить ощущение, испытываемое мужчиной, которому сосет хуй любимая? Я не берусь как следует это описать. Это волны удовольствия, смешанные с теплой нежностью, это минуты, которые хочется продлить навсегда, это желание целовать эти такие близкие, но сейчас недоступные губки и язычок, порхающий по головке, это нарастающее чувство приближающегося оргазма… Держался я недолго. Погладив Иришку по голове, я сказал:
— Я сейчас кончу, хочешь вынуть, а то в рот попадет?
Иришка чуть-чуть помотала головой и принялась сосать еще энергичнее. Сперма выстрелила ей в рот, она чуть приостановилась, но стала сглатывать, не выпуская головки изо рта. Я предупредил:
— После того, как я кончил, больше сосать не надо, лучше просто облизать.
Иришка облизала опадающий хуй снизу до верху, чмокнула головку и потянулась ко мне. Целовать ее в губы? Там же моя сперма! Мне вдруг стало стыдно: эта девчушка доставила мне такое удовольствие, а я… Я ответил на ее поцелуй, ощутив вкус своей спермы и ее запах в Иришкином дыхании.
Наши ласки становились разнообразнее. Я показал Иришке позу 69, при которой она садилась мне на лицо, я раздвигал носом ее половые губки, стараясь утопить нос поглубже, а губами и языком играл с карандашиком ее клитора. Иришка наклонялась вперед, ловя губами хуй, а мне открывался вид на очаровательную попочку. Иногда я просто укладывал ее себе на колени, лаская груди одной рукой и пизду другой.
Иришка очень полюбила "позу наездницы". Конечно, без проникновения в пизду это была не совсем "наездница"… Я ложился на спину, Иришка садилась на меня, прижимала мой хуй к животу и двигалась раскрытыми влажными губками своей пизды вперед-назад. Иногда, когда она двигалась вперед слишком далеко, головка проникала между губок глубже, иногда касаясь ее целочки, но тут уж я придерживал ее за талию, не давая надеться с размаху на хуй: о том, когда и как я лишу ее девственности, я не задумывался, считал, что еще рано.
Иришка, однако, думала иначе. И как-то раз, дней эдак через десять после начала наших встреч, когда хуй в очередной раз скользнул внутрь, она вдруг наклонилась ко мне и резко двинулась назад, преодолевая мое сопротивление, я почувствовал, как хуй на короткое время уперся в преграду, которая через мгновение исчезла. Хуй провалился в желанную влажную глубину девичьей пизды, тем самым делая ее женской. Иришка чуть охнула и остановилась.
— Больно? — спросил я.