— Ну вот… Теперь пацаны хотят, чтобы ты… Только не обижайся! Чтобы ты приехал в платье…
Денис замолчал, ожидая, что его все же пошлют к черту и бросят трубку. Но не тут-то было.
— Ха! Ну, вы, блин, даете! — весело воскликнул Сашка, вспомнив фразочку из знакомого фильма. Он так звонко рассмеялся, что Денис даже трубку отодвинул от уха.
— Саша! Ты чего? Ты в порядке? — забеспокоился он за душевное здоровье друга.
— В порядке, в порядке, — уверил его Сашка, успокаиваясь, но в голосе пробивались смешливые нотки. — Да ты же прекрасно знаешь, что для меня это лучший подарок, по городу в платье прогуляться! Тем более, если просят! Ну, конечно же, одену, не сомневайся!
— Ты не обиделся? — спросил Денис, чтобы окончательно удостовериться.
— Нет! Честное слово! — горячо уверял Сашка. — Только ты там будь обязательно, ладно? Я не хочу без тебя…
— Буду… Саш, я буду следить, чтобы на тебя не слишком наседали… Ты не беспокойся, я со всеми справлюсь…
— Я тебе верю, — кивнул Сашка, хоть Денис не мог видеть этого жеста. — Ну, все, я собираться буду.
— Да, конечно… Я тоже выхожу… Саш… До встречи!
— Я тебя люблю! — выкрикнул Сашка на прощание, за мгновение перед гудками.
Он положил телефон, завалился на диван, закинул руки за голову и стал смотреть в потолок, улыбаясь счастливо и беспечно. Его не пугала перспектива новых издевательств, скорее наоборот — мятежная душа жаждала приключений, пусть опасных, зато рядом будет друг, любимый, единственный… Не герой, а обычный мальчишка, но Саша в Денисе души не чаял, хоть сам не сумел бы объяснить, за какие заслуги.
Через две минутки, от души намечтавшись, Сашка вскочил и приступил к сборам. В душе перекатывались пузырьки радости, он даже стал что-то насвистывать.
Первым делом он проверил, закрыта ли на щеколду дверь — если мама случайно вернется, то не сможет войти без звонка, а значит — не застукает. Сашка ее не стеснялся, но все равно, лучше — наедине с самим собой.
Упрыгав к себе в комнату, он замер у шкафа. Платья в количестве четырех штук висели свободно, не прячась по ящикам. Сашка снял каждое по очереди, любовно поглаживая ткань, и остановился на коротком светло-розовом в белый горошек, с отложным воротничком и тремя пуговичками на спине. Девчачью одежду он покупал сам, мама не вмешивалась, только давала деньги и сопровождала его в магазин, чтобы продавщицы не удивлялись.
С деревянной вешалкой в руках Саша отправился в зал, где было трюмо. Разделся… Постоял секунду перед зеркалом, стянул трусы и швырнул их на диван, к штанам и футболке.
И снова замер, разглядывая свое отражение. Он залюбовался, проводя взглядом по всему телу, ни на чем долго не задерживаясь. Кажется, он начинал влюбляться в самого себя! Этого еще не хватало. Но разве можно не влюбиться в это очаровательное лицо с тонкими чертами, в эти сверкающие глаза, в эти длинные ресницы. Разве можно не обращать внимания на эти плечики, которые так и хочется целовать (Сашка чмокнул сам себя в ключицу) А как не погладить эту ножку, что так и просится в ладони?
Сашка хихикнул и зажал писунчик между ног, спрятав его — получилась складка. Совсем как у девочки. Но если раньше Саше это очень нравилось, и он мечтал заиметь такую же, то теперь он сомневался. После того, как он открыл, что игра с тонкой палочкой приносит море удовольствия, он все чаще соглашался с предложением Дениса — немножко побыть девочкой, а немножко — мальчиком. Одно другому не мешает!
Поглаживая левой рукой худенькую грудь и маленькие точки сосков, правой Саша стал мять и ласкать эту славную игрушку, которая с благодарностью отзывалась на самое слабое прикосновение. Сладкая истома стала заполонять его, начавшись внизу живота и добираясь постепенно до щек и ушей, заставляя их краснеть. По телу прокатывались волны, захлестывая мальчика, отключая сознание — на ногах он держался только усилием воли.
И вот, наступил крайний момент наслаждения. Саша выгнулся, выпятил живот. Тонкая струйка брызнула прямо на трюмо, заляпав зеркало.
Мальчишка счастливо вздохнул, стряхнул последнюю тягучую капельку. Ухватив со стола платок, он стер со стекла мокрые пятна. А поглядев, ЧЕЙ платок он держит в руках, Сашка округлил глаза — ой-ё… Это был платок Жиче, оставленный до утра на столе, чистый и выглаженный. Стирать снова не было ни времени, ни сил. Сашка сложил платок пополам, похлопал по нему кулаком. Развернул — и улыбнулся довольно. Жидкость впиталась, не оставив и следа. Это будет маленькая Сашкина месть! Пусть теперь гад вытирает губы и лицо Сашкиной спермой! Почесав в затылке, Сашка еще и плюнул в платок вдобавок.
Довольный собой, он почесал затылок и вернулся к дивану — надо одеваться, пришла пора превращаться в девочку.
Взяв трусы, Сашка начал их было одевать, но тут же сдернул с ноги. Нет уж, он не наденет эту гадость! Мальчиком их носить еще можно, но для девочки — чересчур грубо.
Снова забежав к себе, Сашка порылся в шкафу и отыскал тонкие шелковые трусики в целлофане. Просто прелесть! Разорвав обертку, он вытащил нежную ткань, что приятно холодила ладони. Они лежали здесь почти два года, но Сашка сперва не решался их надеть, а потом и вовсе стало не до нарядов.
Розовый оттенок гармонировал с платьем идеально. Санька надел трусики, пригладил их. Уже обретший опыт, он направил писунчик вверх — а то, если встанет, все тайное сделается явным.
Чтобы не бегать по сто раз, он захватил с полки и белоснежные гольфы. Нет, сначала Сашка хотел надеть прозрачные колготки, но посчитал это явным перебором. Хватит с пацанов и гольф, все равно обалдеют. Одев их прямо возле шкафа, пошел обратно к трюмо, плавно ставя шаг, вытягивая ноги и любуясь ими.
В зеркале уже был не мальчик… Стройная девочка лет двенадцати на вид (хоть исполнилось тринадцать, но Сашка выглядел гораздо младше) мило щурила глазки, поправляла локоны.
Пришел черед платьица. Сашенька надела его через голову, повертелась, застегнула пуговки, закидывая руки за спину. Навыка не было, еле справилась.
Теперь Саша понимал, почему девчонки могут часами вертеться перед зеркалом. Они стараются понравиться своему отражению! Чтобы та, зазеркальная девочка, всем своим видом показала — все, теперь ты можешь выходить в свет и покорять мальчишек.
Но пока что Сашкино отражение было не слишком сногсшибательно. И Саня решил добить Дениса окончательно. Он выудил из ящичка мамину косметику, положил на столик, присел рядом.
Ох, сколько всего, попробуй тут разобраться. Сашка видел, как мама красится, но сам еще ни разу не пробовал. Начнем с простого — с помады. Выкрутив колпачок, Саша провел красным карандашиком по губам. Бе-е, противно как… Но красота требует жертв. Да и уж что-что, а чужая писька не намного слаще. А тут, губки сразу засияли, стали ярче, наряднее. Так и хочется самому себя поцеловать.
Сашка пожевал губами, разнося помаду ровным слоем — этот прием он видел и у мамы, и по телевизору. Теперь займемся ресницами. Тушь выглядела малопривлекательной, да и как рисовать карандашиком-щеткой, Сашка не представлял.
Он осторожно поднес его к реснице, та воспротивилась и сразу моргнула. Вторая попытка завершилась появлением туши на щеке. Да ну ее к черту, решил Сашка и спрятал тушь подальше. И так ресницы длиннющие, сойдет. А вот что и вправду не помешает еще, это тени. Кругленькая полупрозрачная коробочка. Потерев в ней пальцем, прикрыл глазки и мазнул по веку, потом по другому. Ух ты, результат был лучше, чем ожидал — глаза стали глубже, выразительней.