— Точно! Надо будет хлеб с маслом попросить… Утром.
— Ну, я попробую и вечером попросить, попозже, — сказал Сашка, пытаясь просунуть руку в узкое колечко. Но хоть его кисть и была тоньше Денискиной, только все равно не пролезала.
— Блин, отец меня точно убьет… — с тревогой пробормотал Денис, качая головой.
— Ты чего? — обеспокоено мигнул Сашка. — За что?
— Такие бабки за меня выложит… Слышал сколько? Полмиллиона!
— Да не, меньше. Вроде четверть говорили, — хотя для Сашки что 500 тысяч, что 250 — все равно невиданные деньги.
— Может… У меня после этого укола, да еще после дядькиных приколов, в голове все перемешалось.
— Бедный… — с жалостью сказал Саша и погладил друга по руке. — Вот они тебя намучили, сволочи…
— А ты? Тебе тоже досталось, да еще как! — Денис попытался передвинуться поближе, но рука заныла. Все же дотянулся до Сашкиной коленки. — Знаешь, когда отсюда выберемся, я точно тебя в обиду не дам никому, даже папе! А пацанам в лицее тем более.
— Не надо, не говори ничего, не обещай, — Сашка прервал эту пламенную речь. — не сможешь выполнить и переживать будешь. Давай сперва с этим делом разберемся, а потом видно будет.
— Давай… — грустно согласился Денис. — Хочешь, ложись мне на колени, поспи.
Сашка не стал противиться, выгнулся, одернул платье и прилег. Сашкина рука тоже заболела, натертая наручником, было страшно неудобно, зато Денис теперь поглаживал его по мягким спутанным волосам, и это было невероятно здорово…
* * *
— Накормил? — спросил Борис, когда Андрей вернулся в кухню.
— Да, — буркнул тот и бросил поднос на стол, кастрюлька звякнула, а ложки подпрыгнули в воздух.
— Ты чего? — удивился Борис Валентинович.
— Отвянь, — коротко сказал парень и уселся в кресло. Он был насуплен и сосредоточен, брови почти сошлись в одну линию.
— Да что с тобой? Что они тебе наболтали? — допытывался Борис в замешательстве.
Не мог же Андрей признаться ему, что начинает понимать его чувства — девчонка влезла в душу и застряла в ней.
— Да все нормально, — парень наконец взял себя в руки. — Устал чего-то. Пойду лягу, завтра черт знает в какую рань вставать.
— Слышь, Андрюха, — замялся вдруг Борис. — А как делить будем? Бабок ведь больше будет теперь. Двести пятьдесят мы разделили, а еще полсотни как?
— Хм, а что, есть варианты? — удивленно спросил Андрей. — Вроде был договор, все делить на три части. Нам две, а третью — нужным людям. Так в чем проблема? Нам с тобой по сотне, остальное… Ну ты понял.
— Стой, стой, так не годится! — с жаром возразил Борис. — Про эти пятьдесят тысяч вообще разговора не было раньше! Да про них и не знает никто! Андрюха, давай их сами поделим?
— Бля… — Андрей ругнулся, — у тебя с каждым часом мозги засыхают. То ты меня в педофилы чуть не записал, теперь в "крысу" превратить хочешь! По честному должно быть все, понял? Эти парни серьезные, что нам помогать взялись. Узнают, что мы бабки зажилили, нигде не спрячешься.
— Да ладно, ладно, — пошел на попятную Борис, всплеснул руками. — Ну, нет так нет. И вообще, мы их не получили еще, о чем базар.
— Вот и помолчи… — успокоился Андрей. — По их законам за базар ответку держать надо. Все, я пошел… А ты прислушивайся, чтоб не шумели. Да не вздумай к ним соваться, тебе же хуже будет.
— Да я на второй этаж теперь вообще не полезу, кирпичом его заложу! — пообещал Борис.
— Вот-вот! — кивнул Андрей и ушел в другую комнату.
Он задернул шторы, улегся на диван и вытянул ноги, отметив с удивлением, как они загудели. Все же здорово устал за день… Глаза сами собой закрылись, он задремал…