Всё это время я не забывала про Пашку. Да-да, про сына директрисы, который попытался организовать моё изнасилование. Но на действия я решилась лишь после экзаменов и, когда уверилась в готовности выполнить любой мой приказ моих рабынь, после того, как они выполнили пару других унизительных моих приказов.
С наступлением каникул место траха переместилась в двухкомнатную квартиру англичанки. Гостиная осталась прежней, а вот спальня украсилась разными штуками. Во-первых, поменяли кровать, прежнюю простую заменили на двуспальную с балдахином с массой всяких приспособлений: колодками, цепями кандалами, которые можно выдвинуть, задвинуть, растянуть связанного, в общем, высокотехнологический агрегат. Были ещё колодки для головы и рук, для ног и масса всего прочего, всё это легко складывалось, убиралось и так же легко доставалось и монтировалось. А уж сколько мы накупили всяких секс-игрушек, костюмов, одежды и прочего — словами не опишешь!
И, само собой, это всё активно использовалось. Самым страшным наказанием стало для моих рабынь связывание, доведение до грани оргазма и: оставление на несколько часов. Когда я хотела наказать, звучала команда: "В Колодки!" и жертва на подгибающихся ногах шла устанавливать место наказания. Нет, были и другие наказания: порка, одевание "костюма верности" — это соединение "пояса верности" с металлическим лифчиком, всё на замках, и запрет трахаться. Наказанная могла носить его от нескольких часов до недели. Ну много-много другого. Но это были главные.
Ну так вот, я трахала в попу секретутку, а Директорша с англичанкой в это время вылизывали друг дружку.
— Директриса, — говорю я, — у тебя же сын, Павел? Он ещё хотел изнасиловать меня.
— Да, госпожа, — отвечает, — прошу прощения, госпожа.
— Я думаю, пора его приобщить к нашим забавам, — говорю я.
— Он ещё мал, госпожа! — осмелилась возразить директорша, ожидая наказания за это.
Но я сегодня была добрая.
— Да, — говорю, — как мужчина он того-с, не сдюжит. — А вот как девочка — вполне!
— Девочка? — изумился мой гарем.
— Ага, — подтвердила я. — Если его причесать, накрасить, одеть — вполне красивая девочка получится. Значит так, шлюхи, слушать сюда!
И я объяснила им свой план. Я думала, директриса будет возражать по превращению её сына в педика и последующей феминизации, но нет, она выслушала меня и согласилась играть отведённую ей роль.
Ровно через неделю, после тщательной подготовки, директриса пригласила сына в свой кабинет. Едва он вошёл, как англичанка заломила ему руки за спину, секретутка вставила в открытый рот фаллос-кляп, а я надела наручники. Директорша сказала:
— Сыночек, твоё поведение в последние год-полтора внушает известную тревогу. Твоя компания точно доведёт тебя до тюрьмы. Я, видимо, что-то упустила в твоём воспитании, поэтому мы посовещались и решили предпринять кое-какие меры.
Я в это время разделась и надела страпон, англичанка и секретутка содрали с него штаны с трусами и положили его на стол. Паша увидел меня и понял, что его ждёт. И попытался сопротивляться. Но так как руки были скованы за спиной, во рту кляп, он пробовал сучить ногами. Глупыш! Ноги сразу привязали к ножкам стола, а его тело было прижато к столу специальными ремнями.
— Камера! — дала команду я.
В руках секретутки немедленно появилась цифровая камера. Я взяла Павла за волосы:
— Ты, наверное, гадаешь за что это тебе?