Для этого, правда. пришлось все же поработать. Выбранное мамой место позади дома заросло травой чуть не до плеч. Пришлось откопать в сарае тронутую ржавчиной косу, потом долго искать точильный брусок… Да и косил я третий раз в жизни. Однако через час место было готово. Мама сходила в дом, вернувшись в купальнике, темных очках и широкополой шляпке, расстелила на выкошенном месте старое одеяло и улеглась, поставляя солнцу живот. Я быстренько разделся до трусов, ленясь идти в дом за плавками и шлепнулся рядом.
Солнце било прямо в глаза. Я отворачивался, щурился, жмурился, но это не помогало.
— Мам, а зачем тебе и шляпа и очки? Дай мне что-нибудь одно!
— Возми… — разрешила она.
Шляпа удачно улеглась на голову, закрывая надоедливое солнце. Однако просто лежать оказалось скучно. Я немного сдвинул головной убор вверх и покосился на маму. Прямо рядом со мной вздымались два накрытых лифчиком холма грудей. Дальше взгляд скользнул по животу, до самых трусиков, туго натянувшихся на бедрах. Обтянув лобок, они плавно скатывались в междуножие, теряясь между сомкнутых бедер. Взгляд снова вернулся к груди и я представил, как бы сейчас выглядела мама, загорай она, как Женька, без лифчика. Картина предстала передо мной настолько ярко, что член начал подниматься и вскоре трусы у меня откровенно встопорщились. На все мои попытки усилием воли отвлечься и вернуть его в нормальное состояние воображение подкидывало очередную картинку, то с мамой, то с Женькой.
Пока я так боролся с собой, мама надумала перевернуться на живот. Приподнимаясь, она зацепилась взглядом за мой стояк, но ничего не сказала. Хотя, судя по секундной заминке, мысль такая у нее была. Теперь перед моим взором оказалась перечеркнутая завязкой лифчика спина и выпуклая попа, наполовину скрытая трусами. Воображение получило новую пищу для фантазий и я распрощался с мыслью совладать с непокорным членом. Да и к чему это теперь, если мама все равно видела.
— Вов, ты не видел, Женька опять сегодня в непотребном виде загорает?
— Не, ее сегодня совсем нет. А почему в непотребном-то?
— Ну это я так, вообще… — не стала спорить мама. — Пока она у себя на участке — пусть хоть совсем голая. А вот если на общественном пляже в таком виде появится…
— Но у себя-то ей можно?
— Можно.
— А ты, мам? Ты же тоже у себя, а купальник как у монашки?
— А ты бы как хотел? Чтобы я тут с голыми сиськами валялась?
— Ну-у-у… — картина нарисовалась передо мной так ярко, что я не нашел что ответить.
— Можешь не говорить, и так все ясно.
Мама снова перевернулась на спину, кивая при этом на мой пах:
— Тебе и так-то, я гляжу, достаточно.
Теперь уже я не выдержал и повернулся кверху задом, неловко пряча член под собой.
Мы провалялись еще часок, потом мама отправилась готовить обед, а я поднялся к себе, просидев там пока она не позвала меня к столу. Ни Жени, ни Юрки все еще не было видно и я начал за них беспокоиться. В смысле — не уехали ли они. Хоть мы и не пересекались с того памятного вечера, но оставаться вдвоем с мамой посреди пустой деревни было жутковато. Так-то я помнил, что здесь живет еще несколько человек, но поскольку на глаза они не попадались, смело можно было считать что их и не существует. Однако спустившись вниз оказалось, что как минимум одна живая душа таки присутствует — за столом чинно сидел усатый.
Как-то я пропустил момент когда он явился. Зато теперь развалился за столом и разглядывал маму. Судя по тому, что мама, накинув поверх купальника для приличия халат не озаботилась его застегнуть, это входило и в ее планы. Конечно, купальник — это не то умопомрачительное белье, в котором мама навещала Пашку, но все же в доме он не совсем уместен. Мое появление заставило их принять более приличный вид — мама застегнулась, а усатый сделал скучающее лицо и перестал вертеть головой вслед за ней. Заодно я прервал и их беседу. Судя по тому, как в комнате повисло нехорошее молчание, старую тему они продолжать не захотели, а новую сразу придумать не получилось.
— Кстати, Вов, у нас хлеб кончается. — сказала мама, накрывая на стол. — Надо бы в магазин сходить.
— Где это тут магазин? — удивился я.
— Недалеко. — встрял в разговор усатый. — В соседней деревеньке, минут двадцать пешком если не спеша.
— Вот Александр… э-э-э-э… — продолжила мама, но запнулась, не зная отчества.
— Можно просто Александр. — пришел на помощь усатый. — Или дядя Саша.
— Да, так вот Александр как раз туда собирается и предлагает мне с ним сходить.
У меня сразу возникли совсем другие мысли насчет причины, побудившей усатого позвать маму с собой. Вот если бы он просто предложил ей принести заодно хлеба раз все равно в магазин собрался — это я бы понял. А вот хрен тебе! — подумал я, но вслух сказал следующее:
— Чего ты, мам, сама ходить будешь? Давай я с дядей Сашей схожу. Ты только напиши что купить.
Понятно, что это рушило все его планы, но формально ни ему, ни маме возразить было нечего. И отказываться от приглашения поздно.
— Ну хорошо. — чуть скривился Александр — Подходи тогда к нашему дому через час.
С тем он и откланялся. Мы с мамой перекусили, она написала подробный список необходимого, выдала денег и я отправился в путь.
Возле дома усатого уже топтались его жена с подругой. Жена — Светлана, подруга — Валентина — вспомнил я. Не перепутать бы. Едва я подошел, появился и сам хозяин. Выяснилось, что отправляемся мы все четверо. Тут меня немножко кольнула совесть. Может я зря о нем так думал насчет его намерений относительно мамы? Уж при обеих своих тетках он бы не осмелился к ней приставать. Впрочем, кто сказал что если бы мама согласилась он бы взял с собой жену?
Усатый повел нас куда-то в сторону, не туда откуда мы приехали. Через ту часть деревни, где еще оставались местные жители. Оттуда тянулась накатанная грунтовка, через луг к роще.