Отправив вслед за юркнувшей девушкой её одежду, Антон выскочил в коридор. Звонок прозвонил ещё раз. Заглянув в глазок, парень обомлел — за дверью была Танька.
Напустив на себя сонный вид, Антон открыл дверь.
— Привет, чего тебе?
— Ты случайно не видел Светки?
— Какой Светки?
— Из 16-го дома! Её там мать разыскивает по всем дворам, а мне Ленка сказала, что видела её, как она в ваш подъезд заходила, а я прошлась по девчонкам, а её нигде нет, а Валька говорит… — затарахтела Танька, как из пулемёта.
— Чего ты мне это всё нагружаешь, — перебил её Антон, — её у меня нет!
— Да? Нет? А вот это что такое? — смуглый пальчик указал на шлёпанцы в прихожей. — Это твои? Или мамины?
— А твоё какое дело?
— Смотри, какой смелый! А если я сейчас её маму приведу для опознания?
Антон сразу сник и понял, что отвертеться не удастся.
— Тань, ну, в общем, это… Будем считать, что я твой должник… Света через 5 минут будет дома, ладно? Только не говори ничего никому, ладно?
— Должник? И что ж ты мне будешь должен?
— Ну, мороженое я тебе куплю… Или конфет… шоколадных…
— Ха, конфеткой решил откупиться! . . Значит так, ты мне должен… желание! Любое! Нет — три желания! Будешь у меня золотой рыбкой! Понятно? — Танька развернулась и поскакала вниз по ступенькам.
Антон ошарашено посмотрел ей вслед. "Да, попал", подумал он, закрывая двери.
Из комнаты высунулась перепуганная мордашка Светы.
— Антоша, я пойду, ладно?
— Иди, чего уж там…
— Антоша, ты извини меня, я тебя подставила… Теперь, видно, Танька и с меня чего-нибудь слупит за молчание…
— Светуль, не переживай, она ведь не знает, чем мы тут занимались…
— Она не дура, догадается.
— А ты всё отрицай, мол, не было, и всё тут…
— А ведь действительно… не было… Антоша, можно я тебя поцелую? — и она чмокнула парня в щёку. — Я побежала, ладно?
Они вышли на лестничную площадку.
— Ты придёшь ещё?
— Завтра, в 11, на остановке, как ехать в центр. Всё, пока! — и она ушла.
Антон присел на верхнюю ступеньку. Самые разные чувства раздирали его. К Свете он испытывал теперь не только сексуальное влечение, но и какую-то нежную привязанность, влюблённость, а к Таньке… Ну, она всегда была пройдохой, проделки её знал весь дом, но поймать на горячем эту бестию было сложно… Интересно, что это она задумала насчёт желаний?
Антон подумал и пошёл вниз, во двор.
Вся "женская бригада" была уже там, в беседке, как всегда слышалось периодическое хихиканье и ржание; Антону показалось, что ржут над ним. Он подошёл к беседке, шушуканье сразу смолкло.
— Тебе чего? — Между колонн высунулось лицо Вальки, прыщавое, но довольно симпатичное.
— Танька тут?
— А ты что, влюбился в неё? — взрыв хохота.
— Да так, поговорить…
— О погоде? — новый взрыв.
— О ценах на лифчики! — Веселье в беседке набирало обороты.
Антона уже просто бесила эта девчачья тупость.
— Да дома она! — Послышался тонкий Валькин голос. — По тебе сохнет! — Антон подумал, что беседка сейчас рухнет от хохота.
Ругнувшись про себя на этих идиоток, он развернулся и пошёл к третьему подъезду.
— Смотри не упади, донжуан!
— Квартира 57, ты не забыл?
— Передай ей поцелуй!
— Взасос!
— Га-га-га!!!
На звонок в 57-ю квартиру открыл Танькин дед, подслеповатый (как его ещё называли "слепуюватый") и глухой как пробка.
— Те чё нада?
— Таню! — крикнул Антон.
— Татьяна!! — закричал в глубь квартиры дед.
В дверь выглянула Таня.
— А это ты… Должничок… Ну, проходи… Дед!! — заорала она, — пусти его!!!
Дед отодвинулся, пропуская гостя. Антон вошёл к Тане в комнату.
До этого он только раз был здесь, когда он был ещё во втором классе, и ребята ходили собирать макулатуру. Тогда дед, помнится, хорошо нагрузил их старой подшивкой "Огонька"… Тогда Танька была неприметным серым мышонком, хотя у неё и была своя комната, но обстановка была спартанская — письменный стол, шкаф и тахта, именно из-под неё дед тогда и достал стопку журналов.
Сейчас же комната заметно преобразилась. По стенам красовались какие-то замысловатые плакаты с полуодетыми Бритниспирсами и прочей чушью, вместо шкафа был… тоже шкаф, только шкаф-купе, с раздвижной дверью от пола до потолка, на которой было зеркало такого же размера. Но самое главное, от чего у Антона полезли глаза на лоб — Кровать! Да, это была именно Кровать, с большой буквы, такие Антон видел только в американских фильмах — с резными ножками, с навесом сверху (по-моему, они ещё называются балдахин) , с которого свисали кисти. На стенке у изголовья был прилеплен листок с нарисованным Амуром. Скорее всего, рисовала его сама хозяйка, потому что был он розовый, как поросёнок, да и лицо напоминало что-то поросячье, а хвостик был спереди.
Пока Антон озирался, Таня заперла дверь на ключ.
— Так, а теперь рассказывай, что там у вас со Светкой?
*****
— Ничего…
— А зачем она к тебе приходила?
— Поболтать…
— А о чём?
— Да какая тебе разница?
— Будешь хамить, я ещё пару желаний накину!
— Ты ещё и эти-то не использовала.
— Ладненько, сейчас мы тебе первое придумаем… Так… Ты будешь у меня как бы куклой…
— В смысле?
— Ну, ты можешь там шевелить руками-ногами, говорить ты не можешь, а я с тобой буду играться… Наряжать тебя, кормить с ложечки, купать, укладывать спать… Ты должен меня слушаться во всём, а то накажу!
— Ну, знаешь! — возмущению Антона не было предела. — Вот еще выдумала!
— Скажи спасибо, что я не придумала тебе другого желания, например, чтобы ты голышом побегал по двору! . .